Сибирские огни, 1967, № 1

ружного суда о допущении в число помощников присяжного поверен­ ного...»6. И — полное имя: Волкенштейн Михаил Филиппович. Но тот ли, петербургский ли это Михаил Филиппович?.. Такое чувство, будто не папка в разводах, не личное дело Вол- кенштейна переступило порог комнаты, а сам он. И вот сейчас я спрошу его: — Простите: вы и есть тот самый Волкенштейн?.. Исследователи убеждены, что великий ваш помощник готовил вам защитительное досье по делам политического обвинения. Да? А сам он? Вы не смогли бы сказать, не выступал ли он сам с такими же защитами?.. Прямого ответа на эти вопросы папка в разводах не дала. Это естественно. Но то новое, что вставало с ее страниц, не только не раз­ рушало уже сложившегося представления о Волкенштейне, а и, напро­ тив, укрепляло его: в девяностых и даже в девятисотых годах он мог выступать в судах России с политическими защитами. Пера я больше не властитель, И вместе с хмурым, октябрем Не прочь хандрить. Так не хотите ль Зайти в смиренную обитель Сыграть шесть роберов вдвоем?..7 Этими шуточными стихами К. М. Станюкович приглашал к себе Волкенштейна —человека близкого и весьма ценимого в доме писа­ теля. Волкенштейну везло. Судьба и дело постоянно сближали его с ин­ тересными людьми. В гимназии заштатного Таганрога он учился в од­ ном классе с Чеховым, а в те годы, когда Ленин посещал его квартиру в стольном Питере, вел с Чеховым переписку. Именно Волкенштейну Чехов признавался в одном из писем, что пишет он «туго, мало и кро­ потливо». Далее. Волкенштейн служил юрисконсультом «Русского бо­ гатства» и был близок с Короленко —тогдашним руководителем жур­ нала. Он дружил с Шаляпиным, который писал ему: «Знай и впредь, что за 15 лет нашей дружбы я всей душой привязался к тебе и твоему благородному сердцу»8. Либерал, мятущаяся душа, Волкенштейн жил в широком, хотя и довольно пестром кругу личных и общественных связей. Помимо Ста­ нюковича, Чехова, Короленко, Шаляпина, тут были и братья Стасовы, и Гарин-Михайловский, и Стасюлевич — редактор «Вестника Европы»’ и критик Скабичевский, и один из столпов либерального народниче­ ства Кривенко, и мастер русского карандаша Добужинский... Весной 1896 года Волкенштейн присоединяется к просьбе матери и одной из сестер Ленина, настаивавших на освобождении Владимира Ильича из петербургской «предварилки». Вот дза документа, не нуж­ дающиеся в разъясняющем слове. Председатель Совета присяжных поверенных Петербургской су­ дебной палаты В. О. Люстих обратился к вице-директору департамен­ та полиции С. Э. Зволянскому: «М. Г. Сергей Эрастович! Позвольте обратиться к Вашему доброму содействию по следую­ щему поводу: помощник присяжного поверенного Вл. Ил. Ульянов до­ вольно давно уже арестован по обвинению в государственном преступ­ лении; мать и сестра его удостоверяют, что за эго время здоровье его сильно расстроилось и просят освободить его до решения на поручи­ тельство; присяжный поверенный Волкенштейн, при котором г. Улья­ 23