Сибирские огни, 1967, № 1

Кино привезли к Новому году. На толстой и длинной лавке привер­ нули. как мясорубку, «динаму». Два парня крутили «динаму» попере- менке: за это им было кино бесплат-но. Максима тоже пустили смотреть: надоел он киномеханику, обещал ему в другой раз серы лиственничной наколупать —для жвачки. И «динаму» Максим вызвался крутить. По­ пробовал, изо всех сил старался —вспотел, устал и заспотыкался. Свет на стене мерк, и лесорубы кричали: — Пошто шалишь? Крути шибче! Прибавь! От «динамы» Максима взашей протурили, и он обрадовался: теперь он хоть все кино посмотрит, а когда крутишь «динаму», то смотреть не­ когда. Картина была про войну, и Максим, как лег на полу впереди пер­ вых скамеек, так и лежал: не то что пошевельнуться, боялся глазом моргнуть. Кино было немое, и механик читал белые надписи вслух. Дви­ гались танки, машины, пушки, наши солдаты гнали фашистов, падали, умирали, но больше, чем наших, падало и умирало врагов. Особенно страшно было, как немцы в какой-то деревне выгнали бабушку с де­ душкой на снег, на улицу, убили, а избушку с соломенной крышей со­ жгли. Потом опять наши пошли наступать, танки поперли, и один танк вперед других вырвался. Переваливаясь, взметая снег, танк лез на око­ пы, из окопов выскакивали скрюченные фашисты, вскидывали вверх ав­ томаты, разевали страшные рты до ушей и валились под гусеницы. — Так им, стервам, массаж с растиркой! — кто-то выкрикнул ра­ достно, и весь барак загудел, оживился. Кино и дальше еще продолжалось, механик-киношник читал белые надписи, Максим хоть и сам мог прочитать, но не читал, боясь пропус­ тить картины. Максим слушал, что читает киношник, и старался запом­ нить псе новые слова. И Максим еще вспомнил дядю Лндрона: ведь дя­ дя Андрон тоже на фронте был. Вспомнил и ждал, что на белой стенке и дядю Андрона покажут. Раз воевал —должны показать. Но дядю Андрона так и не показали. С этих пор у Максима не было больше, сильнее желания: кино ои мог бы смотреть бесконечно, не спать, не есть. Лежал бы на полу впе­ реди первых скамеек и не вставал бы. Максим так намозолил глаза киномеханику, что тот понял: беспо­ лезно мальчишку гнать от себя, и посылал его за чем надо и не надо, а Максим из услужливости лоб был готов расшибить. Дружбу с кино­ механиком он закрепил тем, что натопил ему много розовой лиственнич­ ной серы, вытянул серу в трубочку, нарезал кусочками и принес в бу­ мажке. Пускай киношник серу себе берет, подарит девкам, бабам, а Максиму за это кино разрешает смотреть. Какие картины привозят —Максим их все назубок помнит. Ночыо его разбуди, спроси, какая картина в каком месяцу была,— скажет. Вот еще где интересно бывать — в хомутовке: там сбрую шьют для леспромхозовских лошадей. В хомутовке пахнет деготьком. конским по­ том, дратвами, варом. С гудением топится печка на кирпичах, сделанная из бочки. Печку называют «буржуйка». В хомутовке можно набрать сы­ ромятных ремешков-обрезков, лоскутков кожи, обрывков дратвы, выре­ зать теплые стельки из войлока. В хомутовке шорничают мужики ти­ хие, сговорчивые, Максима они не гонят, будто бы даже рады, когда он приходит, спрашивают его. Им, конечно, скучно сидеть одним целый день взаперти. К весне лесорубы часто начали простывать: дорогу стало раскваши­ вать. Едут, а под санями хлюпает, синенькая водина в бороздах от по­ лозьев змейкою проступает. Пимы промокают где тут не простывать I 151