Сибирские огни, 1967, № 1

Максим забормотал, всхлипнул. — Со сна б л а ж и т , — отозвалась Варвара. — Била вчерась, а сегодня жалко... И Пантисжу Анфим вон как дубасил. А за что? Ведь не за что. — А со стыда... Хошь бы кто раз сказал: остяки воры? В нашем народе это не водится. На чужое позаришься — своего не найдешь. Так говорят старики, якорь его. Чуть развиднялось — села Варвара к окошку сети вязать. Намо­ тала на иглицу белых ниток и больше не отрывалась от дела: разве до­ стать табакерку да понюхать табак. Арина растолкала Максима, наказала, чтобы смотрел за Егоркой, накормил его и весь день сегодня на улицу не показывался. Арина в свинарник — Пылосов следом, завалился к ней в кипятиль­ ник. Она там жмыхи парила, большим ковшом разливала жмыхи по деревянным ведеркам. На вошедшего Пылосова старалась и не гля­ деть: будто и нету его... Эх, не встречать бы этого человека, не видеть, пока не уляжется боль, не отхлынет обида. А Иван Засипатыч что-то ей доброе говорил, сердечное. И вот уже злости нет у нее— готова душа простить, обиды не помнить. Эх, Ари­ на! Будто собака бездомная: кто ни пожалеет, к тому и ластится. — Привез из пекарни смёток, крошеных сушек куль. В сельпе свиньям на корм оприходовали. Ты отбери, какие получше, сушки-то... Не серчай на меня, Арина, прости, если што... Постоял завкустом, помолчал. И она молчала, добрея лицом, оттаи­ вая душой, и все разливала пареный жмых по деревянным ведрам. — Скоро в тайгу с хозяйством, на пастбище. Стадо большое, летом здесь будет тесно ему. Много голов, да сколько еше приплода возьмем... — Породить бы чуток с перегоном,— заговорила Арина, охораши­ ваясь: руки о тряпку вытерла, волосы под платок затолкала.—Далеко гнать— супоросные матки средь дороги растрясутся. Погодить бы с полмесячишка. — Можем раньше, можем и позже — все в нашей власти,— отвечал ей Пылосов, довольный, что она к старому разговора не повернула. — На Усть-Ямы погоним, али куда? — спросила Арина и прина» гнулась к деревянным ведеркам. — Дальше, Арина. Шестая точка где — вот «уда. По речке Пы- жинке вверх. В один небольшой узел смотали шмутье, барахлишко, остальное все на себя было наздевано: чирки, платье рваное на Арине, на Максиме ботинки рабочие, чьи-то обноски: из ботинок торчали онучи. И штаниш­ ки на нем, рубашонка были самые плохенькие. Идти по тайге — извест­ ное дело, пообдерешься, последнее спустишь. Поэтому из худой одежон­ ки худшую выбирали. Егорку оболокли в девчоночье платьице, голубенькие трусишки: и платьице и трусишки притащила за пазухой Манесра, сказала, что отец с матерью им посылают. Врала или правду сказывала? От себя девочка подарила Максиму книжку со сказками Пушкина. Арина было хотела вернуть книжку обратно, но Максим со злостью вырвал ее из рук ма­ тери и запихал в узел. За долгую зиму он выучил с Манефой всю азбу­ ку и уже сам читал, не по слогам, а быстро. За смышленость Манефа его хвалила и меньше стала над ним смеяться. — Последнюю ночку, а завтра, благословись, в дорогу,— вздохнула Арина, присаживаясь к окну. — Чо ли, Пылосов поведет, косолапина? — Бабка Варвара стукну­ ла крепким ногтем по табакерке. 116