Сибирские огни, 1966, №12

на партизан целая группа местных жителей, и теперь там накопилась необходимая информация и нужно было связаться во что бы то ни стало. Николая Сливу убило в первый же час, Рогов даже выстрела не слышал, что-то вздохнуло, Рогов оглянулся, а Сливы нет; он попятился, нагнул­ ся, стал шарить руками и сразу наткнулся на его затвердевшие губы. Уже потом Рогов наскочил на часового, и тот вначале окликнул его, затем выстрелил, и поднялась тревога. Рогов бросился куда-то в сторону, попал в неглубокий ручей и стал уходить все дальше и дальше от вы­ стрелов и суматохи; тем временем незаметно рассвело, и ему пришлось весь день пролежать под кучей прошлогоднего, гнилого сена. На вторую ночь, сделав порядочный крюк, Рогов пробрался в село почти свободно и быстро, встретившись там со стариком-бондарем, жив ­ шим на огороде, в наспех вырытой яме (все хаты в селе заняли немцы). Сидя вместе с ним в густых зарослях черемухи, бондарь торопливо, шепо­ том все ему пересказал. Рогов облизал засохшие от мгновенного волнения губы; сведения оказались слишком важны, бондарь говорил о минных полях на десятки километров, опоясавших лес с этой стороны, сказал, что добыты приблизительные схемы минных полей, и достал их из-за пазухи; в руках у Рогова оказался плотный похрустывающий пакет. Р о ­ гов лег плашмя, накрыл себя с головой пиджаком и, развернув бумагу, посветил фонариком, у него коротко и больно кольнуло в груди под серд­ цем — минные поля почти сплошняком пролегли в тех местах, где пар­ тизаны намечали прорыв, вот доты откуда-то появились, раньше их не было, да и сам, он теперь знал, прошел через линию оцепления лишь чудом, потому что в одном месте шел прямо по минам. «Счастливый ты человек, Рогов,— с усмешкой оказал он себе.—■ Сколько на твоих глазах убито, а ты все живешь. З а все два года ты д аже не ранен. Из-за этих вот схем, сказал ему бондарь, погибло пяте­ ро. А я готовое взял и передал». Издеваясь над собою, Рогов в то же время чутко прислушивался; ходил он бесшумно и схватывал на лету малейший шорох и неясный звук. Возвращаясь назад в лес, он придерживался одного из коридо­ р о в— свободного от мин пространства,— указанного в схеме; он не­ сколько раз совсем близко слышал немецкую речь и припадал к земле, три раза немцы проходили от него в трех-четырех метрах. Он уже ду­ мал, что и на этот раз пронесло: колючая проволока в один ряд его не пугала. Он ловко пробирался между стрелковыми ячейками, между не­ глубокими, в пояс, траншеями, когда раздались внезапные взрывы гра­ нат и автоматная трескотня со всех сторон, и потом сразу в нескольких местах поднялись осветительные ракеты; пока Рогов обдумывал, что делать дальше, бой разгорелся во всю силу, перешел в рукопашный, разбился на отдельные участки, и уже ничего нельзя было ни понять, ни определить. На небольшом клочке земли, освещенном неверным трепещущим светом ракет, металось несколько сот человек, и Рогов слышал бессвяз­ ные, задыхающиеся выкрики на немецком и русском языках, раздава­ лись команды, которых никто не слушал; кто-то умирал и кричал — не­ прерывно, тонко, пронзительно, перекрывая шум боя, и хотелось только, чтобы этот умирающий скорее замолчал. Рогову нужно было немедлен­ но передать схему минных полей в штаб, потому что без нее и этот бой, и все последующие бесомысленны, и это неожиданное препятствие напол­ нило его яростью, ему захотелось впиться в чье-то горло зубами и кри ­ чать; и материться, и выть вместе со всеми. У первого убитого, на ко­ торого он наткнулся, Рогов взял автомат, отцепил от пояса два запасных рожка и метнулся, пригибаясь, в самую гущу, где дрались, сбившись в