Сибирские огни, 1966, №12

чему он обязательно должен погибнуть, ведь все еще может случиться, может, ему повезет... Ему вспомнилось совершенно ясно, как когда-то с Верой, она еще училась в школе, они вырвались в воскресенье из города в лес по гри­ бы; начинался сенокос, кое-где на открытых местах и лесных полянах стояли уже стога. Глушов сейчас даже вспомнил, какое было небо: все в редких, неподвижных облаках, и они с Верой, набрав грибов, ели пе* респевшую, сладкую землянику, ползая по густой траве. А потом после полудня налетела неожиданная, стремительная греза, и он торопливо мастерил шалаш, и все равно не успел. Шумилов, наблюдавший со стороны за лицом Глушова, увидел, как он недовольно пожевал губами, нахмурился и стал медленно бледнеть, потому что именно в это время раздался долгий писк телефона, и кри­ вой лесник, и часовые, и Мотовилин, замерев, оглянулись на Глушова. Он снял трубку. — Глушов. Пора? Сразу и то, и другое? Понятно. Что, что? Падает сосна? Какая сосна? Ах, сосна, ну, черт с ней, пусть падает. Пора ей упасть... Даю. Не выпуская трубки, он повернул рукоятку замыкающего ток аппа­ рата раз и второй, и растерянно выпрямился, хотел удержаться, но н а ­ вес над ним приподняло и разметало и самого его приподняло, и прежде чем больно удариться плечом и головой о дерево, он успел заметить з а ­ росшее, с единственным глазом лицо лесника и потом услышал обваль­ ный, снизу и сверху и со всех сторон рухнувший, непереносимый для ушей глухой рев, грохот, стон, но он все соображал и помнил и д аже ругался. Он не думал, что это будет так сильно, и все время старался встать и чувствовал, как его поддерживают за плечи. И еще не вполне придя в себя, он почувствовал наплывающий густой запах гари, слад ­ кий, тошнотный запах гигантского взрыва, и услышал вдруг, что по все-* му лесу стучат автоматы, и бухают взрывы мин, и потом, он даже не поверил сначала: он услышал хриплый, низкий лай собак: помогая себе пальцами, он продрал глаза и опять увидел кривое, бородатое лицо По­ дола; лесник жалостливо, испуганно моргал, от близости огромным, слезящимся глазом. — Ну уж, батюшка,— сказал он облегченно,— слава те, господи! Тебе-то что, а мне за тобою доглядывать велено. А тебя на сосну пово­ локло, затылком об сосну и ударило, вот оно как. Слава те, глаза прод­ рал хуть. — Остальные г д е ?— спросил Глушов, шевеля бесчувственными, тяжелыми плечами и ничего не видя, кроме сосен, орешника, редких мо­ лодых дубов да. Федора Подола со старым-старым ружьем, берданом, как он сам его называл; в одном месте ствол был прикреплен к ложе тремя витками толстой медной проволоки; Глушов попробовал руки, ноги, все цело. Почти рядом где-то дробно, вперебой захлебывались ав ­ томаты, натужно трещало ломавшееся дерево, потом снова ударил взрыв, резкий, рассыпался на части, долго, все больше и больше увязая в гуще леса. Глушов постоял, стараясь на слух уловить общее и опреде­ лить свое место в этой мешанине. — К своим бы прибиться,— сказал Глушов, проверяя автомат, гра­ наты; млели ноги, отяжелели, и он все не мог понять, как он оказался лишь вдвоем с лесником, и спросил об этом. Подол с досадой отозвался:: — И я то говорю. Как тебя, слышь, стукнуло, перетащил в ложби- ну-то. Ты, Михайло, идтить-то могёшь? — Подол, по-медвежьи широкий, чуть пригнутый к земле, рассерженно ворчал.— Сроду-го того в Росен не было, чтоб лес-то били, калечили. То-то убытку... Лес за себя постоит,