Сибирские огни, 1966, №12

полное сил, рвалось к борьбе за будущее. И нация, сплотившись в один кулак, заставила умолкнуть недовольные голоса; в директивах, прика­ зах, инструкциях было учтено все, вплоть до племенного скота в окку­ пированных областях Востока, вплоть до зарплаты и увеселительных: мероприятий для великорусских рабочих, и не была лишь учтена зим­ няя эпопея под Москвой, а через год — Сталинград, адский котел, в ко­ тором сгорели лучшие дивизии, гордость германской армии. Неужели и эти уроки не дадут результатов? Грозные, кажущиеся пророческими слова теряют всякий смысл, и становится особенно заметна их нищета. «Войну вести буду я,— Пауль в разговорах часто ссылался на эти сло­ ва Гитлера, как на образец высшего военного мышления, и потому они запомнились.— Я определю благоприятный момент для нападения. Я дождусь этого момента, наиболее благоприятного из всех, с желез* ной решимостью, и я его не упущу. Я вношу всю энергию в то, чтобы его вызвать. Такова будет моя задача. И когда мне это удастся, я буду иметь право послать молодежь на смерть». — Хотел спросить у вас, Курт, сильно ли бомбят? — Прилично, господин генерал, хотя сейчас, по-моему, не время мелочных подсчетов, разве в этом дело? До последнего часа не знал, что попаду в Ржанск, я бы попытался связаться с вашей семьей. —- Они сейчас в поместье... -— Я бы смог съездить. Пока Бехзах рассказывал о берлинской жизни, об общих знакомых, Зольдинг молчал. В самом деле, ведь не может быть, чтобы он, этот молодой человек, так ничего и не понял, ни о чем не задумывался. Соб­ ственно, сын не так уж и виноват перед ним, отцы, пожалуй, ответствен­ ней за сыновей, никто не снимал ответственности и с него. — Вы ничего не спрашиваете о Пауле,— сказал Бехзах.— Я его недавно видел. Он отлично выглядит, крест с дубовыми листьями очень к лицу нашему маленькому Паулю. Он далеко пойдет. — Как же все-таки далецо? — Наши счеты с Россией не кончатся этой войной. Можно?— Бехзах потянулся к бутылке и налил. Сегодня он бравировал сильнее обычно­ го. Какое в конце концов ему дело до Зольдинга, пусть этот бурбон счи­ тает, что у них нет принципов, что они убийцы и все прочее. Он попросту не станет обращать на это внимание. Зольдинг останется Зольдингом, а Германия Германией. Ради Пауля он не станет обращать внимания на его отца, что бы старик не выкинул. Кстати, помнится, он всегда был достаточно желчным человеком. Бехзах щелкнул зажигалкой и закурил; Зольдинг ждал, что он опять начнет разговор о Пауле, но Бехзах молчал, и Зольдинг спросил: — А для вас, Курт, все по-прежнему ясно? — Вам покажется это самонадеянным, но я осмелюсь ответить утвердительно. Простите, господин генерал, мне всегда казалось, что вы, как эполеты, с гордостью несете на своих плечах старые дворянские дог­ мы и добродетели. А ведь они — давно обветшавший мусор. Мир их не приемлет. Сбросьте их, генерал, и вы почувствуете, что вам в лицо бьет свежий ветер. — Опять старое... — Нет. нет, вы ошибаетесь, не старое. Это вечная тема. Для всех времен и народов. Идеи, и чистота, и божественный образ Л а у ­ ры — все умирает в пустом желудке. Расцвет духа, взлет идей у всех народов, расцвет искусств всегда сопровождались экономическим благополучием. А попросту, по-солдатски — сытым желудком. Про­ стите...