Сибирские огни, 1966, №12

Все повторилось. — Ну, как житуха? — спросил Пронька, улыбаясь. — Д а так себе... А ты что, по делам в город? — Нет, совсем. — Как совсем? — Хочу артистом стать. Режиссер захохотал. Пронька выбился из игры. — Опять снова? — Нет, продолжай. Только — серьезно. Не артистом, а... ну, в об­ щем, работать на трикотажную фабрику. Так ты, значит, совсем в город? — Ага. — А где жить будешь? — У тебя. Вы же у меня жили, теперь я у вас поживу. Режиссер в раздумье походил по номеру. — Что-то не выходит у нас... Сразу быка за рога взяли, так не го­ дится,— сказал он.— Тоньше надо. Хитрее. Д ав ай оба притворяться: я — недоволен, что ты приехал, но как будто обрадован; ты заметил, что я недоволен, но не показываешь виду — трже радуешься. Попробуем? — Попробуем. Мне глянется такая работа, честное слово. Если меня увидят в кино в нашей деревне, это будет огромный удар по клу­ бу,— его просто разнесут по бревнышку. — Почему разнесут? — От удивления. Меня же на руках вынесут!.. — Мда... Ну, давайте пробовать. А то, как бы меня потом тоже не вынесли из одного дома. От удивления. Пронька вышел в коридор, постучался, вошел, поздоровался. Все это проделал уверенно, с удовольствием. — Ваня! Ты как здесь?! — воскликнул режиссер. — А тебя как зовут? — Допустим... Николай Петрович. — Д ав ай снова,— скомандовал Пронька.— Говори: «Ваня, ты как здесь?!» — Ваня, ты как здесь?! — Нет, ты вот так хлопни себя руками и скажи: «Ваня, ты как здесь?!» — Пронька показал, как надо сделать,— Вот так. Режиссер потрогал в раздумье подбородок и согласился. — Хорошо. Ваня, ты как здесь?! — хлопнул руками. Пронька сиял. — Здорово, Петрович! Как житуха? — Стоп! Я не вижу, что ты догадываешься о моем настоящем чув­ стве. Я же недоволен! Хотя... Ну, хорошо. Пойдем дальше. Ты все-таки следи за мной повнимательней. Ваня, ты как здесь?! — Хочу перебраться в город. — Совсем? — Ага. Хочу попробовать на фабрику устроиться... — А жить где будешь? — сполз с «радостного» тона Николай Пет­ рович. — У тебя,— Проньку не покидала радость,— Телевизор будем вме­ сте смотреть .' — Да, но у меня тесновато, Иван... — Проживем! В тесноте — не в обиде. — Но я же уже недоволен, Иван... то есть, Проня! — вышел из тер ­ пения режиссер.— Р а зв е ты не видишь? Я уже мрачнее тучи, а ты все улыбаешься.