Сибирские огни, 1966, №11

Среди провожающих опечалена Разве что старая бабка моя. Старые страхи, Извечной живучести, «Охи» и «ахи» и вздохи опять — Печалится бабка о горестной участи, Которой и внук не сумел избежать. «За что же его наказали, о господи?» З а «господи» вслед сокрушенное: «Ах». В ненастной Сибири и летом мороз, поди, Согрей невиновного внука, аллах!». Звучит неподдельное недоумение: «Кого он обидел, Кого оскорбил, Какое мой внук совершил преступление? Ну пусть наказали б, З а что ж е в Сибирь?!» Как будто бы косточки четок, Неистово Весь в памяти перебирает коран... «Мой муж, его дедушка, выстрелил в пристава, Собрав непокорных, напал на диван;1 З а это когда-то в Сибирь его выслали, А внука за что, разве он виноват?»... ...Соседки сбежались, Сидят под чинарою, Спешат рассказать ей сибирскую быль, Они успокоить стараются старую: «Давно уж е стала иною Сибирь. Д авно уж е отполыхала пожарами Д ля внуков и правнуков наша страна...» «Боится веревки змеею ужаленный»,— Гласит поговорка, И плачет она... Объехав равнину бескрайнюю русскую, Вернусь я. И слезы напрасно не трать! Я по возвращении перед старушкою Раскрою сибирскую эту тетрадь: Стихи и набросок плотины немыслимой, И братскую даль И ангарскую ширь. Пусть бабка гордится, Что дедушку выслали, А также, что внука Послали в Сибирь. • Д и в а н — орган местной власти в старом Азербайджане,