Сибирские огни, 1966, №11

мянке в саду, которая когда-то служила для хранения поспевших яблок и груш, прислушался, приподнял слегка доску и нащупал то, ради чего, собственно, шел и что должен был получить сегодня у старухи торговки. Это был всего лишь спичечный коробок, значит есть шифровка, и ее надо, как всегда, срочно доставить Кузину. Уж это ему не впервые. Вот так и бывает, несешь, и сам не знаешь, что несешь, Кузин как-то говорил, что иначе и нельзя, связного в любой момент могут взять. Рогов сжал спичечный коробок в руке, и торопясь, не оглядываясь, по­ шел назад: далеко в поле можно было выйти глубоким оврагом, отро­ ги которого начались прямо за огородом и садами Стрелецкой слободы, но небо уже светлело, и те полчаса, отведенные ему, кончались. Он бежал, пригнувшись, он знал, что поступил глупо, пройдя от домика старухи торговки до другого условного места огородами и садами, а не позади их, и оставил следы, но вряд ли кто станет теперь в этом разбираться, когда и того получаса у него уже нет. Он не имел другого выхода, он выиграл день, а день это много, и еще он выиграл те полчаса, нужные ему самому, необходимые, вечные. И он их, кажется, выиграл. Издали, в редком тумане, в таком вот согнутом положении его можно принять за большую собаку или за теленка. Только где сейчас есть телята? Впрочем, и этого не нужно, потому что он, кажется, вы­ играл; он нырнул в ложбинку, где можно было слегка разогнуться, и теперь можно было остановиться и перевести дух, но он шел и шел, и ложбинка становилась все глубже, и под ногами начинало ч а в к а т ь—< еще была весенняя сырость, а кое-где в углублениях стояла вода. Он оставил в огородах на грядках следы и теперь не мог остановиться, пока не уйдет километров хотя бы за десять до первой березовой рощи­ цы, за которой будет безлесый прогал километров в пять, а потом болото в ольшанике, и уже потом начнется темный дубняк, переходящий кило­ метров через двадцать в большие леса. А сейчас ему просто нужно дойти до березовой рощицы, там, за ней, поселок Крякино в сорок домов и ста­ роста там собака, но ему незачем заходить в этот поселок Крякино. Снизу из сырой глубины он понял, что взошло солнце, значит, он идет уже около часа, и сегодня будет хорошая погода, как и вчера, возможно лишь под вечер соберется гроза. А почему бы ей не собраться и сейчас? Когда над оврагом показались зеленые макушки берез, Рогов стал подыматься вверх по склону, заросшему кустами, его тянуло лечь, и если бы он лег, то сразу бы заснул, а ему надо было выйти наверх и осмотреться. Он вышел прямо в рощу, полную солнца, птиц и свежести, ярко пестрели кусты баранчиков, голубые лесные колокольчики прогля­ дывали в сплошном разливе майской травы. Сейчас из деревень ста­ раются не заходить в лес д аже дети, все не тронуто. «Лягу вот там»,— подумал он, отмеривая себе взглядом еще метров двадцать — двадцать пять вперед, до старой коренастой березы, окруженной дружным моло­ дым ельником. «В елки, не заметят д аже рядом». Он преодолел эти по­ следние двадцать метров трудно, стиснув губы, ноги дрожали, ног не было, они передвигались, а он их не чувствовал, ног не было, вместо них было что-то дрожащее, противное, слабое. Потом, уже в елках, он никак не мог сесть, потому что ноги не слушались и не гнулись; он просто з а ­ валился на бок, вытягивая руку, и не слышал толчка о землю. Но он приказал себе, что это ненадолго, не больше двух-трех часов, и это он приказал себе, уже когда заснул. Березовый лес стоял сияющий, светлый, весь утренний, старая береза, свесившаяся на заросли ельника зелеными, тихо струящимися ветвями, тихо-тихо дышала, на ее мутно-белой коре жил с северной стороны ли