Сибирские огни, 1966, №11

Но вот оно, рыбье гульбище, Конца не видать ему. И сеть, за кормою глубь ища, Срывается за корму. Тогда — нараспашку вороты, Покрепче упор ноги! И руки ходят, как вороты, Поршни и рычаги... Ах, синь за рекой за Кондою, Ах, озеро Калмадай! Отдай рыбаку законное, Что должно ему, отдай! Пусть рыбка, по той пословице, Не только живет на дне, А все же и в сети ловится И варится на огне, Как было в те дни недавние, Когда я у них, как гость, Сидел на бревне, под ставнею, Обсасывал рыбью кость. Дымил костерок под звездами. Скворчала уха, дымясь. И в миске, в душистой роздыми, В пару возлежал карась. Беседа текла неспешная Про искусы ремесла. И влага, винимся грешные, По нашим усам текла. Сгущалось небо под соснами. Туман подползал с боков. Сидели, как сосны, рослые, Те пятеро мужиков. Глаза на костер прищурены — Глубь неба и глубь воды И трубки торчат, прокурены, Из зарослей бороды... Я слушал их речи плавные О жизни и о стране. Несуетное и главное Тогда открывалось мне. И нынче, когда навалятся Неровности бытия, Та память, как воздух, дарится, И дышит душа моя. Ах, даль за рекой за Кондою, Ах, озеро Калмадай, Избушка однооконная, Душою моей владай! ПИСЬМО БУРОВОМУ МАСТЕРУ „ТЮМЕНЬНЕФТЕГ АЗОРАЗВЕДКИ" Д. А. ИЛЬИНУ Дмитрий Андреевич, как Вам бурится, Как Вам живется на прежних местах? Слышу Ваш голос я: — Как говорится, Руки — в мозолях, а грудь — не в крестах... Вижу пески средь болот Васюганья, Тесный, с печуркой дымящей, балок. Морось дождя и ветров завыванье В вышке, поднявшейся на изволок. Помню ребят ваших бронзовокожих, Злых и веселых, как черти в аду, Вашу работу, что больше похожа В страдные дни на мужичью страду. Грохот мотора и скрежет лебедки, К небу летящий из скважины сваб1. 1 Род поршня.