Сибирские огни, 1966, №11

«Когда человек размышляет о чем-либо про себя, то его мозг посылает определенные нервные токи в речевой аппарат, и послед­ ний совершает незаметные движения». Че­ рез эти движения мысль «становится как бы ощутимой и осязаемой для слушающего и для самого говорящего».1 Иначе говоря, человек узнает о своих мыслях лишь в той мере, в какой они со­ провождаются речевым^ мускульными на­ пряжениями. Пусть органы чувств не могут заглянуть в мозг и увидеть, какие мысли возникают в нем, однако они воспринима­ ют даже самые малые мускульные напря­ жения, сопровождающие процесс мышления. А этого уже и достаточно, чтобы у челове­ ка возникло ощущение слова, мысли. Понадобилось очень много времени, уси­ лий, экспериментов, чтобы это объяснение получило широкое признание, чтобы оно и в учебники вошло. Теперь уже нет сомне­ ний, что мы воспринимаем свои мысли не непосредственно в мозгу, но через мускуль­ ные напряжения в речевом аппарате. Вот точно так по мускульным напряже­ ниям, сопровождающим работу воображе­ ния (точнее говоря, по материальным изме­ нениям в теле), мы узнаем, какие образы возникли в нашем мозгу. Как мысли не мо­ гут существовать вне речевых мускульных Напряжений, так и любые наши образы не могут существовать, не проявляясь в мус­ кульных движениях. Мы говорим, что слово является реаль­ ностью мысли. Но точно так же мы должны сказать, что реальностью наших образов являются органические изменения в нашем теле. Пока мы еще не сможем сказать, наблю­ дая мускульные напряжения, что именно воображает человек, какие картины, какие лица. Но когда-нибудь люди решат и эту задачу — запишут биотоки воображения, расшиЛоуют их и скажут, какая картина возникла в воображении. Но это еще когда-то будет, а в нашем организме такая задача давно уже решена. Подобная расшифровка постоянно, каждую секунду проводится в нашем теле. Только проводится она бессознательно. Мускульные напряжения, которыми сопровождается ра­ бота воображения, вызывают в нас различ­ ные ощущения. Мы не «соображаем», какие у нас в мозгу возникли картины, но ощу­ щаем их через эти напряжения. Точно так, как ощущаем свои мысли через речевые мускульные напряжения. Среди ночи мать услышала, как ее ребе­ нок закричал, начал захлебываться, надры­ ваться от крика. Она вскочила с постели, подбежала к нему и удивилась: ребенок спокойно спал. Охотник в лесу в зимовье проснулся от того, что кто-то гремел затвором его ружья. ' А. Г. С п и р к и н. Курс марксистской фило­ софии, М.. 1963, с. 118. Охотник начал осторожно поворачиваться на постели, чтобы кинуться на непрошеного гостя. Повернулся и увидел, что ружье стоит на месте, что в зимовье никого нет. Конечно, куда как просто сказать, что все это только почудилось этой женшине, этому охотнику. Но только ведь от такого объяснения ничто не становится понятнее. Если ничего не было, то что же слышали эти люди? А ведь слышали. С необыкновен­ ной отчетливостью. Надо не отмахиваться от таких явлений, а стараться понять, что же тут произошло. Женщина потому услышала крик ребен­ ка, что в ее организме в результате работы воображения произошли материальные из­ менения, очень сходные с теми, какие преж­ де вызывал в ней ребенок своим криком. Слуховая мускулатура охотника напряга­ лась примерно так же, как и тогда, когда он сам гремел затвором своего ружья. Са­ мое главное не в том, какова биография этих изменений, чем они вызваны, внешни­ ми физическими воздействиями, колебания­ ми воздуха или какими-то импульсами из их же собственного мозга, но в том, что это одинаковые изменения или, во всяком слу­ чае, чрезвычайно сходные. А. Моравиа в романе «Презрение» рас­ сказывает о галлюцинациях своего героя. Его персонаж вдруг увидел, почувствовал, что прикасается к своей жене, целует ее, хотя ничего этого не было. Почувствовал он это потому, что в его организме про­ изошли изменения, весьма сходные с теми, какие бывали у него, когда он в самом де­ ле прикасался к ней, видел ее. Только тог- да__ эти изменения вызывались близостью к ней, иначе говоря, внешними физическими воздействиями, а теперь они вызваны рабо­ той воображения. О своей жене герой А. Моравиа, как и обо всем на свете, знал по своим ощуще­ ниям. Но ведь и теперь у него точно та­ кие же ощущения, как и когда-то прежде. Его глазодвигательные мышцы сейчас на­ прягаются так, как будто он в самом деле смотрит на нее. Прежде, когда он слышал ее голос, его слуховой аппарат возбуждал­ ся воздушными колебаниями, а теперь он возбуждается сигналами из мозга. Но са­ мое главное в том, что он возбуждается так же, как и тогда. Равные изменения в теле возбуждают в человеке равные ощущения, порождают в его сознании неотличимые кар­ тины. У нас у всех бывали если не галлюцина­ ции, то нечто весьма сходное с ними. Услы­ шали мы, как хулиганы напали на прохо­ жего, тут же представили, что это с нами случилось, уже увидели в своем воображе­ нии, как, обороняясь, кого-то ударили, ко­ му-то свернули челюсть, кого-то схватили за шиворот — навели порядок, восстанови­ ли справедливость. Наши кулаки, когда мы очнулись от этой картины, были напряжены невероятно, паль­ цы трудно было разжать. Все тело было возбуждено. Мы и в самом деле пережили