Сибирские огни, 1966, №11

— Это очень похоже на старинный русский романс «Вечерний звон». — Так они и пою г «Вечерний звон»,— подтверждает Таньа и. улыбаясь, добав­ л я е т :— То они. видимо, в вашу честь. С высоты Горнего града хорошо виден Загреб. Он наслоен очень четко, словно срез дерева с годовыми кольцами. Горний град — гражданский Грач и церковный Кап- тул — это средневековье, крепость против многочисленных нашествий венгров, монголов, турок. Площадь Республики и улицы до вокзала — XVIII—XIX века, архитектура клас­ сицизма и барокко. Д ал ьш е— узкие высотные здания со стеклянными стенами. Город уходит за реку Саву новыми монотонными жилмассивами Крсто с помощью Таньи объясняет- — Загреб пережил всякий террор — гуркский, австрийский, сербский, немецкий. — А когда был сербский террор? — Между двумя мировыми войнами, когда Югославия была королееством. Сербы и хорваты — '’амые крупные национальности в Югославии, говорят они на одном, сербско-хорватском языке Но Сербия православная страна, а Хорватия — ка­ толическая, в Сербии пишут на кириллице, а в Хорватии — на латынице. Д аж е «Борба» с абсолютно идентичным текстом издается в Белграде на кириллице, а в Загребе на латынице. Югославским народам досталась тяжкая история. Редко в прошлые века они про­ рывались к национальной самостоятельности удавалось это большей частью только' более сильной Сербии. То под турецким господством, то в составе Австро-Венгрии, то под пятой немецко-итальянских фашистских оккупантов — так складывалась история. А хорваты даж е в Югославском королевстве не имели подлинной национальной авто­ номии Поэтому они очень ревниво лелеют и оберегают свою впервые полученную на­ циональную республику в составе Федерации. Крсто подчеркнул: — Тито — хорват. Вечером мы поехали в гости к Йозо Лаушевичу. й озо — член редколлегии журнала «Република». Очень длинный, очень худой тридцатилетий парень. Живет он в новом доме за рекой. Две большие комнаты с красивой современной мебелью, пол выстлан чем-то мягким, ворсистым, отчего скрадываются шаги и усили­ вается общая звукоизоляция. — Сколько же стоит такой ковер во всю комнату? — спросил я. й озо где-то на уровне моего липа пожал высокими и узкими плечами и объяснил, что этот пол настилали строи гели, он входит в оборудование квартиры. На кухне вмонтирована в стену посудомойка. Кроме Шполаров и меня, в гостях был подвижный молодой человек с быстрым говором и нервным липом. Мы попивали красное виноградное, удивительно мягкое вино из виноградника . Лаушевича-отна, закусывая ветчиной и сыром Я, как мог, участвовал в застольном разговоре — кое-что понимал сам. кое-что переводила Таньа. По рукам ходил альбом «Новосибирск», который я подарил йозо. Крсто Шполар своим спокойным, негромким голосом что-то рассказывал. Таньа перевела: — Он рассказывает про вас, как вчера вы приняли поп-арт и не приняли абстрак- , ционизм. Молодой человек с нервным липом сказал по-хорвагски: — До них не дошли западные ветры.. Я понял без перевода и, к смущению говорившего, ответил: — До нас дошли все ветры. И выставка абстракционистов была в Москве, и те- , перешний председатель Новосибирского отделения Союза художников Николай Гри- цюк писал абстрактные картины и выставлял их. Но теперь все это уже отшумело. Я приму любую форму, лишь бы она несла заряд эмоциональности и прогрессивных идей.