Сибирские огни, 1966, №11

— Та ну, Вавилий! Ты ж не малец, дур- ный. Не балуй. Думаю: что заставило Васю и Аню р а с писаться на стене сруба, хранящего память о косматом неистовом фанатике-протопопе? Видимо, пришла минута, когда рыжий Вася перестал смеяться, а курносенькая Аня покрикивать на него и, переполненные ти­ шиной, пониманием друг друга, счастливой недоговоренностью, жаркой смутой в кро­ ви, вдруг захотели предстать пред миром во всем обилии своего чувства и проше­ ствовали на виду у Братской ГЭС к темной башне, мучительно долго раздумывали, что бы такое написать необыкновенное, и реши­ ли, что лучше всего прозвучит так: «Были Вася и Аня. Май 64-го». После них в сруб заходил пожилой, хо­ зяйственный мужик по фамилии Петров. Он степенно потоптался в древнем сумраке, опытным прорабским глазом прощупал сте­ ны, пол, потолочный настил, по-свойски по­ размышлял о судьбе Аввакума и посочув­ ствовал: «Помещение неважное...» Читая дальше стенную книгу, погружа­ юсь в лирический омут: «Новорожденный отец» прибежал сюда в счастливом смяте­ нии: «Понимаете, Колька появился!! Коль­ ка! А? Вот номер, а!..» И закрепил свое ликование на чугунном листвяжнике, вто­ ропях назвав себя, вместо сына, «новорож­ денным». За дверью снова возник тихий дождь, по-прежнему мягко толкалось море о бе­ рег, а больше никаких звуков не было слышно. И вновь в глаза ударяет надпись: «По­ сетили товарищи по работе». «Посетили»... звучит забавно, странно, наивно-почти­ тельно. Взяли и посетили товарищи по работе — бетонщики, монтажники, лэповцы хранили­ ще Аввакумовой души, посидели на кры­ лечке, поговорили о расценках, о нормах, о рыбалке, о женах, о международном по­ ложении, может, выпили по случаю, распи­ сались на стенке и пошли по домам, совсем не размышляя над тем, какие они хорошие да какие герои... Ну, а если со стороны посмотреть — ге­ рои они или не герои? Перед тобою дело их рук — погляди, прикинь! Но у подножья горы трудно рассуждать о ее вершине — мы поднимаемся на гребень плотины. Идем гулкими сумрачными пере­ ходами. Бетонные плиты кажутся досками старого корабля, просмоленными, просолен­ ными, шершавыми. Наташа Синицина, на­ ша провожатая, инженер ГЭС, называет отметки: — 290... 307... 350... И вот — выныриваем в небо, оглуши­ тельно свистит ветер, слепит солнце, раска­ лываясь в волнах. Н агаша объявляет по­ следнюю отметку над уровнем Великого океана. Это и есть вершина Братской ГЭС. Си­ дим на свежеструганном бревне, смотрим. У нижнего бьефа ревет вода, в радужном мареве теряются дальние острова, а прямо из-под. солнца накатывается море. Вы-со-та. Теперь уж можно легко вообразить, что вон за тем синим, далеким-далеким лесом пря­ чутся избы Илимска, где пребывал в зато­ чении Александр Радищев; а за тем хреб­ том на горизонте поил лошадей Ермак. И совсем хорошо различимы внизу люди, совершившие революцию, прошедшие сквозь войны и поднявшиеся на вершину Брат­ ской ГЭС. Грохочет ветер на этой высоте, гоня вре­ мена и эпохи, как облака. Мы долго сидим, оглушенные — больше, чем ветром и высо­ той,— наивной, но бесконечно счастливой мыслью: оказывается, Радищев, ребята из первого СМУ, инженер Наташа Синицина, мы с вами и называемся народом: Который строит, мечтает, песни поет, про который мы сами говорим почтительно и возвышен­ но, но однажды, просветленные высотой, обнаруживаем, что говорим-то так о соб­ ственных персонах, и тогда из дымки вре­ мен приближаются к нам родные лица ве­ ликих россиян. ...Вечером мы одолели еще одну высоту: по кучам щебенки, битого кирпича, по фан­ тастической лестнице взобрались на плос­ кую крышу строящейся обсерватории. Под­ мигивал с моря огонек плавучей метеостан­ ции, темными айсбергами притаились бере­ га, «неорганизованно» веселился поселок Постоянный. Когда уже нельзя стало раз­ личать лица, а берега еще гуще налились темнотой, Наташа Синицина неожиданно сказала: — Вроде просто: уложить чемодан н уехать. Да вот только не уезжается. Она не объяснила, «как да почему», да мы и не спросили. Но только крыша обсер­ ватории показалась палубой корабля, при­ чаливающего к берегу, с которым невозмож­ но расстаться. Глава о поисках Через пару дней поехал на ЛЭП, под Турму. Надо было поговорить с Серегой Захаровым, с которым мы не виделись че­ тыре года. Тогда он только приобщался к Лэпии, а сейчас, говорят, стал хорошим бри­ гадиром. До базовой площадки добрались только к вечеру, и Серегу я застал за шахматами. Он сказал: — Привет. Подожди, доиграю. Турнир­ ная встреча. После, когда уже позади были и «шах» и «мат», Серега объяснил: — Это у нас турнир в честь отпайки к девятнадцатому углу. Паренька видел, с ко­ торым играл? Месяц не могли встретиться. То я на трассе, то он. Сегодня никак нель­ зя было откладывать. Серега все такой же: скуластый, курча­ вый, курносый, разве только гусарские ба­ кенбарды стали пышнее. Говорим о старых знакомых.