Сибирские огни, 1966, №11

Трофимов, Глушов, Батурин и Кузин внимательно разглядывали приблизительно составленную пока схему построенных и возводимых еще укреплений вдоль правого берега Ржаны ; Трофимову нужно было увезти схему с собою в Москву, раз уж выпал такой случай, и Батурин сейчас еще раз все проверял и уточнял. Люди, засланные на строитель­ ство, только начинали возвращаться, вчера он просидел почти весь день с Верой Глушовой, нанося « а схему добытые ею данные, и, несмотря на некоторые провалы в сведениях, определенные выводы уже можно составить. Трофимов глядел на Глушова, и ему все время хотелось улыбать­ ся, но он, вовремя спохватываясь, не разрешал себе; ну, что, выпало ему счастье побывать в Москве (в Москве!), а Глушову вот не выпа­ ло, хотя от этого ни Глушов не станет хуже, ни сам он — лучше, и поэтому, пожалуй, не стоит поддаваться легкомыслию, да и вопросов, нужно много решить до отъезда, вот необходимо заслать дополнитель­ но в городскую полицию в Ржан ск еще двух человек. И не стоит думать о Москве, а то обязательно что-нибудь помешает. Правда, и не думать о Москве он не мог: вспоминал ее заснеженные улицы, .площади, памят ­ ники и скверы. Отдавая распоряжения, утверждая и обдумывая очеред­ ные операции разведывательных и диверсионных групп, повседневные дела отряда, он, к вечеру, все больше волновался и втайне боялся, что­ бы не случилось чего-нибудь непредвиденное и чтобы не поднялась ме­ тель. И когда после наступления темноты он приехал на аэродром, в небе шли низкие тучи и дул сильный западный ветер; и лес натужно гудел; он продолжал волноваться, летчики сказали, что лететь все рав ­ но нужно, погода в самый раз, и у него отлегло от сердца 28 I В том, как он очутился в Москве, было в самом деле что-то не* реальное; ведь всего два дня назад ему и мысли такой не могло прийти в голову, а тут, как во сне или доброй сказке, он (Ьагал по Москве, по самой настоящей Москве, и только теперь он знал, как мучительно, не переставая, любил он этот город, здесь, в Москве, даже парикмахерские работали, и театры, и магазины, самые настоящие магазины и парик­ махерские. И были рестораны, где обедами кормили по талонам. И у него в кармане была куча этих талонов, на целых три дня. Было малолюдно и по-настоящему холодно; у настывших стен хо­ лод чувствовался сильнее, но тротуары, чисто выметенные, блестели, и метро работало. Его отпустили на несколько часов, вечером в пять тридцать он должен был быть вместе со всеми в Кремле, говорили, возможно с ними встретятся Сталин и Ворошилов, и сейчас, торопливо шагая к себе, на Софийскую, Трофимов все время думал об этом. Он не знал, застанет ли кого-нибудь дома и живы ли, и не случилось ли какого несчастия. Он жадно глядел по сторонам, замечая все новое, что внесла в Москву война; почти не встречалось детей, это действовало со странной болез­ ненностью: такой большой город и без детей Было много военных — шинели, бушлаты, полушубки, на перекрестках улиц и площадях б а р ­ рикады с оставленными проходами; плакаты; везде сосредоточенность и деловитость, и вообще, несмотря на подтянутую строгость Москвы, он словно попал в старый, добрый, вызывающий слезы на глаза, сон. Он глядел на башни Кремля и радостно твердил: «А, ведь стоят они, есть, существуют! Стоят! Стоят! Ах, черт возьми!»— восхищался он. Он даже-