Сибирские огни, 1966, №11
— Там один мешок при разгрузке лопнул, почти весь в снег вытек. Убыток. — Ты мне смотри, Почиван !— Трофимов одевался, как всегда, тщательно и быстро.— Не хитри, все одинаково без соли сидят. — Так он же лопнул, что ж я, нарочно его? — Знаю, знаю. Я просто на всякий случай, если что... того, за за^ щитой не приходи. — Есть не приходить! — обрадовался Почиван и засмеялся.— Нуд ный вы все-таки человек, Анатолий Иванович. Кто аэродром строил? Наши. Кто его от заносов раскапывал? Наши. Ну, что если по щепотке им на душу больше перепадет? — Насчет соли есть указание обкома. Строго по двести граммов на человека. Вот так, товарищ Почиван. Ра зговарива я с Почиваном, Трофимов умывался у рукомойника, шумно отфыркиваясь. — Что у тебя еще, Почиван? — густо намыливаясь, спросил Трофи мов.— Самолеты ушли? — Последние два остались. Засветло не успели проскочить. Мы их уже марлей затянули. Летчики у Шумилова в роте, новости ребятам рассказывают... Анатолий Иванович,— неожиданно с другой интонацией сказал Почиван.— Анатолий Иванович... — Что, опять тоска? — Трофимов засмеялся.— Понятно, давай вы кладывай, что еще облюбовал. — Анатолий Иванович, дело стоящее. В Гнездилове, говорят, со став со снарядами разгружается. Пошуровать маленько надо, товарищ командир. У нас тол на исходе, запас не помешает. — Надо, чтобы Кузин там прощупал.— Трофимов, намыливая ще ки и подбородок, не глядел на Почивана; он чувствовал себя отдохнув шим и бодрым. — С Кузиным толковал,— сказал Почиван.— К вам послал решать. — Ладно, Почиван, подумаем. Подожди, кто там? — Я, товарищ командир,— раздался хрипловатый голос Шумило ва.— Дежурный по штабу лейтенант Шумилов. — И я,— ск а зал Глушов, входя за ним следом и топая валенками, чтобы сбить снег.— С тебя, Анатолий, причитается за хорошую весть. Трофимов быстро взял расшифрованную телеграмму, быстро про бежал ее глазами. Его или комиссара отряда Глушова М. С. вызывали срочно в Москву для получения орденов и медалей награжденным бой цам и командирам отряда. — Отлично,— ск азал Трофимов.— Подождите минутку, добреюсь. — Здорово! — сказал Почиван, прочитав телеграмму.— Счастли вый вы человек, Анатолий Иванович. Надо же — в Москву! Ах, боже ты мой — в Москву! Поменяемся, Анатолий Иванович? — Подождем, Почиван, меняться до другого раза.— Трофимов то ропливо вытерся полотенцем, набросил на себя гимнастерку, торопливо застегнулся.— Тимохин, Тимохин,— сказал он своему ординарцу,— до ставай, брат, сапоги, долой валенки. Надо найти почистить чем, ваксы какой. Пока он суетился и собирался, все глядели на него: Почиван с не скрываемой завистью, Шумилов понимающе, Глушоз тоже внутренне по-доброму завидуя. Ну, да ладно, мол, пусть слетает, ему нужнее, уви дит больше, глядишь, и сам отвердеет, а то иной раз у него нервы не выдерживают от жалости. Ему надо больше увидеть, не только свой отряд, а страну почувствовать, пусть слетает, А то иногда слишко|М жалостлив, не командир, а красна девица, хотя, правда, одной этой
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2