Сибирские огни, 1966, №11

Все началось быстрее и проще, вопреки ожиданиям Юрки, он д аж е растерялся, площадь перед церковью и улица стали быстро заполняться подводами, уже явно наметился рассвет, и силуэты четко проступали. Скрипели полозья и лошади, сталкивались оглоблями, ссорились, фыр- кали, рассерженно ржали, люди негромко переговаривались, окликая друг друга. Подошла та секунда — Юрка знал,— когда ударят автома ­ ты и пулемет, Юрка верно угадал секунду и, выбрав самое скопление людей и лошадей, ударил точно со всеми, он действовал хладнокровно и расчетливо. Расстреляв, примерно, полдиска, перебежал на другое место, изогнувшись, бросил гранату под сани, с них короткими вспыш­ ками бил пулемет; Юрка видел рванувшее пламя, понесла, застонав, крупная лошадь и, сделав несколько тяжелых скачков, рухнула всем передом в землю. Сверху, с колокольни, беспрерывно бил вдоль улицы партизанский пулемет, казалось, бой охватил все село, стреляли везде, рвались грана-' ты, и в сером месиве метались по площади визжавшие лошади, сбива­ лись в кучу, ломали оглобли, топтали людей, и люди, застигнутые врас ­ плох, метались, рвались под прикрытие изб. «А вы нас тогда как, сво­ лочи? — твердил Юрка.— А вы нас как?» Часть карателей, успев повернуть лошадей, вынеслась за деревню; Рогов стрелял здесь точно по цели, на выбор, но в конце концов несколь­ ко упряжек, две или три, вырвались по малоснежью на зады и ушли в поля; это был полный разгром; и хотя на площади, укрывшись за уби­ тыми лошадями, еще продолжали отстреливаться несколько человек, давно проснувшееся село, таившееся до времени за засовами и плетня­ ми, ожило, заскрипели двери, послышались голоса. Юрка заметил, откуда особенно упорно и долго отстреливаются. Стал подползать, чтобы швырнуть гранату и сразу все кончить. Ему удалось доползти до убитой лошади, еще теплая, с неподвижными ко­ пытами, она показалась огромной. Юрка коротко вздохнул, и, з ад ерж ав в себе воздух, лежа выдернул запальный шнур, рывком вскочил на ко­ лени, и швырнул гранату за кучу наваленных друг на друга лошадей, и в тот же момент услышал громкий голос Скворцова: «Ложись! Ложись, дурак!» — это было последнее, что услышал Юрка. Его рвануло за бок, за грудь, и он, повалившись навзничь, с испугом глядел в тяжело опа­ давшее над собой черное небо; только-только оно бледнело и налива­ лось светом и вдруг стало чернеть. И боли не было, и страха не было, а было чувство, что все уходит, д аже собственное тело, даже небо ухо­ дит, опадает. Он увидел над собой худое лицо Скворцова, глаза, брови, и не узнал, ему стало плохо внутри; боль пошла по груди к горлу. — Ах, дурак, ах, дурак! — повторял Скворцов,— Зачем, ну, зачем? У Юрки изо рта полилось теплое, густое, он беспомощно косил гла ­ зами в сторону Скворцова, ему было удивительно, что ничто уже ему не подчиняется, ни руки, ни язык, ну глаза. Скворцов совсем приблизил свое лицо к губам Юрки и с трудом разобрал: — Кто это, а, кто? — Помогите... пожалуйста... Почему я не слы­ шу? Кто это, кто? Я же никому... уже... Я совсем не знаю... Пытаясь улыбнуться, он жалко скривился и совершенно ясно и без­ жалостно подумал, что все кончено, и никого не надо обманывать; он стал поднимать руки, тянуть их к лицу Скворцова, на голос. — Помогите, помогите... Как это, кто? Постой, подожди... Кто это, кто? Не уходи... Слышишь, слышишь... Пальцы скользнули по шее Скворцова, не смогли ни за что ухва­ титься, в них не осталось никакой силы.