Сибирские огни, 1966, №10

Грюнтере, что даже представлял себе, каким он может быть. Молодой uvfimfu’ и почему-то в штатском, в двухбортном пиджаке, с копнистым у i а изкии лоб; глаза небольшие: явно светлые, но зацепиться в этом лице не за что, дальше фантазия не шла, и Скворцов начинал опять вглядываться в выдуманное им самим лицо человека с которым ему предстояло установить связь. С тяжелым чувством ездил Скворцов по городу- ему дали мыша­ стую, коротконогую лошаденку с телегой-ящиком, вывозить отбросы от солдатских и офицерских столовых, от немецкого госпиталя далеко за город. С обостренным болезненным любопытством он отмечал пере­ мены в городе. Он останавливался перед знакомыми зданиями и, по­ правляя для вида упряжь, подробно их рассматривал. На старой ржан- скои площади Пяти Героев открылась церковь, вокруг нее жались ма­ ленькие, юркие старушки, стараясь проскользнуть во врата как можно незаметнее. Над церковью летало множество голубей и галок; Сквор­ цов постоял и тронул лошадь, не обращая внимания на немцев, попа­ давшихся навстречу. Он лишь изредка поворачивал голову в их сторо­ ну и ехал дальше. Иногда он начинал плутать в переулках, повсюду видел напряженные, старавшиеся скрыть испуг, лица; в этих переулках он исчезал на ночь; но уже в следующее утро опять запрягал лошадь и ехал в центр, и зыбкая цепочка почти не ощущающихся связей (так по крайней мере ему казалось) опять вела его к немецкому госпита­ лю, где он должен был, наконец, встретиться с русской нянечкой. Скворцов набросал целый ящик гнойной ваты, грязных вонючих банок и бинтов и все ходил, подбирал лопатой клочья газет, тряпье, по­ глядывая вокруг, затем обошел лошадь кругом, подтянул чересседель­ ник, сердито сплюнул, распряг лошадь, привязал ее к телеге и стал хмуро чинить хомут, не глядя на окна госпиталя. Правда, про себя он по-старому называл это здание «школой», теперь же в окнах торчали головы немецких солдат, одинаково бритые и скучающие, среди них бы­ ло подавляющее большинство молодых ребят. Неделю назад Скворцов божился, обещая Кузину узнать Адольфа Грюнтера на ощупь с закрытыми глазами; теперь все встречные нем­ цы казались на одно лицо, во всем остальном он чувствовал себя бо­ лее или менее уверенно, начальник хозяйственного обоза в Ржанске был свой человек и делал свое дело, а Скворцов — свое, и теперь, сидя на деревянной скамеечке недалеко от заднего входа в госпиталь, ста­ рательно возился с хомутом. Еще здесь где-то в полиции работал Ка­ мил Сигильдиев. Им даже нельзя встретиться, вот как бывает. Все- таки нервы взвинчены до предела, и только усилием воли заставляешь себя казаться спокойным и невозмутимым. Будь он в немецкой форме, как вначале предполагалось, все пошло бы значительно легче, он не­ много знал немецкий язык. С другой стороны, надень он немецкую форму, любой встречный немец укажет на него пальцем и займется проверкой арийского происхождения. Скворцов, равняя гужи, хотел уже подняться, быстро огляделся, нет ли кого поблизости, но только от­ крыл рот. Мимо проходил хорошо знакомый хирург, как говорили, лучший хирург Ржанска, Беспалов. Он шел, как и обычно, в белой шапочке, с торчавшими из-под нее жесткими прямыми волосами, и бе­ лом халате, накинутом сверху на пиджак. — Черт-те что,— растерянно пробормотал Скворцов, опять огля­ дываясь и впервые пугаясь: не заметил ли кто его растерянности и смя­ тения. Еще в детстве, когда он упал с дерева и повредил ногу (был перелом кости, и разорвалось какое-то сухожилие), Беспалов сделал ему операцию и спас ногу.