Сибирские огни, 1966, №10

гладь. Скорей, огородами в конопли— может, еще проскочим. Там у меня грядка подсолнухов, а через выгон проползем как-нибудь. — Не проползем,— медленно отозвался Скворцов.— Чего мы ждали? — Поменьше рассуждай. Пошли, пошли! — Пошли, я готов. — А, черт! Они через заднюю дверь, через двор выскочили в сад, затем в ого­ род и побежали друг за другом, пригнувшись. Они присели у изгороди и переглянулись: по всему выгону, отделявшему коноплю от огородов, стояла молчаливая цепь солдат, и где-то на другом краю деревни про­ стучал пулемет, опять и опять. — Влипли,— хрипло сказал Егор Иванович.— Давай, забирайся куда-нибудь в малинник, я в другую сторону. Скворцов сразу пополз, и лишь глухо сказал: — Пока, Иванович. — Пока, Владимир,— отозвался Родин и пополз в другую сторону, и Скворцов сразу потерял его из виду. Сам он полз между двумя гряд­ ками картофеля, кусты которого снизу уже зажелкли. Земля была уна­ воженная, жирная, иногда стоило ее чуть шевельнуть, чтобы приоткры­ лись большие розоватые клубни. Потом ему попалась на пути грядка помидоров, их давно никто не собирал, и они, опав, густо усеяли землю и гнили. За помидорами сразу начинался малинник, Скворцов заполз в него, присел и оглянулся. Сол­ даты уже подходили к огородам и стреляли, валили плетни. Скворцов дополз до кучи сушья, как убирали весной малинник, так и осталась эта куча чуть сбоку, из сухого бурьяна, из засохших прутьев малины и из другого сора. Скворцов стал заползать под нее, и ему за воротник и за рукава сыпалось что-то колючее и сухое. Он заполз, подтянул ноги, по­ том продвинулся еше дальше и затих стараясь удержать неожиданный чох. Было сумрачно и таинственно, Скворцов вспомнил детство, игры в прятки, и перед его глазами была земля — влажная, черная, поросшая под кучей хвороста белой, длинной травой. Уже вскоре он услышал голоса немцев, треск ломавшихся стеблей малины, и один из солдат остановился рядом с кучей сушья, остановил­ ся, загораживая солнце — Скворцов понял это, потому что стало еше темнее. Подошел второй, и они закурили, щелкнула зажигалка. Сквор­ цов прислушался к их речи и понял, что они хвалят турецкие сигареты. Голоса у них были не спокойные, озабоченные. Одного звали Вилли, другого — Конрад, они еще о чем-то говорили, кажется, смеялись над своим лейтенантом— Скворцов почти забыл ' и го немногое, что учил когда-то в школе и в техникуме, и узнавал только отдельные слова. Потом один из солдат ткнул в кучу сушья носком сапога и опять затрещали стебли малины — они уходили. Й тогда Скворцов чихнул, и хруст в малине сразу прекратился. Вилли Бранд — с худым, с впалыми щеками лицом (у него были глисты), поглядел на товарища: — Это ты? — Нет. Я думал, это ты. — Черт. Или нам показалось? — Какой черт показалось. Здесь кто-то чихнул. Скворцов слышал, как они опять стали ходить по малиннику, то приближаясь, то уходя дальше, и тогда он чихнул еще раз, в го же время вгрызаясь зубами в землю, забивая ею рот. Он встал на ноги, когда солдаты разбросали кучу сушья, и увидел их — худого Вилли и 2 Сибирские огни № 10 17