Сибирские огни, 1966, №10

«Смерть не тревожит, тревожит жизнь — как ее нынче человеком прожить? И как будто вот она, разгадка твоей тревоги, где-то здесь ж е, близко,— то ли в небе прямо над тобою , то ли снег как раз этой разгадкой искрится, то ли это она са ­ ма, разгадка, и кружит голову, сердце щ е­ мит, схватывает грудь — сумей вздохни грудью шире-шире, и все-то тебе прояснит­ ся д о конца жизни!» Р азве не перекликается интонационный рисунок этих высказываний с психологиче­ ским рисунком образа? На основе слуховы х впечатлений скла­ дывается у нас представление и о других персонаж ах С. Залы гина. Крутолучинские мужики отнюдь не лишены вкуса к живому слову. Какими остроумными репликами, верными замечаниями, забавными шутками и прибаутками обмениваются они д а ж е в самые трудны е моменты жизни! П ей заж в повести тесно связан с внут­ ренним миром действующ их лиц и служит средством раскрытия их деятельной и ра­ зумной жизни. «В от она, березовая роща, ее в Крутых Л ук ах зовут дубравой, и как только девчонку или парнишку поманило к нсчи в эту дубр аву — значит, девка вырос­ ла в семье либо парень, и уж е не в голос они там разговариваю т м еж ду собой, а шепчутся шепотом и дум аю т, будто никто не знает, о чем...» «Любавины» В. Шукшина и «На Ирты­ ше» С. Залы гина — произведения соверш ен­ но разные — не по объекту изображения (тут и там — сибирская дер евня), а по х а ­ рактеру и стилю. Н о в них есть одна о б ­ щая черта: объективное отраж ение языка той эпохи, о которой идет речь, вернее, со­ отношения разговорного языка крестьянства с общенациональным литературным языком. А оно — неодинаковое. Ещ е в XV III веке разговорный язык рус­ ского народа и письменный литературный разделяла огромная пропасть. Вся после­ дующ ая история литературы — это история сближ ения м еж ду ними. П осле Октябрьской революции сближ е­ ние устной и письменной форм языка со­ вершается стремительно и бурно. В литера­ турный язык мощным потоком вливаются слова, обороты , синтаксические конструкции из живого разговорного языка. Происходит и обратный процесс: обогащ ается и разви­ вается разговорный язык народа, получив­ шего доступ ко всем истокам культуры. В настоящ ее время различий м еж ду устной и письменной формой речи в русском языке значительно меньше, чем в любом другом высокоразвитом языке мира. В такой унификации языка немалую роль сыграла и худож ественная литерату­ ра. Лучшие писатели всех времен всегда испытывали тяготение к разговорному язы­ ку. Вопреки всяческим ограничениям и пре­ градам в худож ествен ную литературу упор­ но и постоянно просачивалось просторечие. Его использование находится в полном со ­ ответствии с прогрессивными тенденциями развития литературного языка и с реалисти­ ческими устремлениями писателей. П росто­ речие — не только средство создания исто­ рического и социального колорита. Оно при­ дает языку яркую национальную окраску, так как «все языки имеют м еж ду собой не­ которое сходство в высоком и совершенно отличны один от другого в простом или, лучше сказать, в просторечном» (В. Ж ук ов ­ ский). Но природа просторечия диалектична. С одной стороны, оно является источником обогащения и совершенствования литера­ турного языка, предоставляя в его распоря­ ж ение новые выразительные и и зобрази ­ тельные средства, свеж ую и яркую синони­ мику. С другой стороны, оно м ож ет быть результатом пережиточных и искаженных форм, и тогда его употребление «противо­ показано». В речевой характеристике персонаж ей В. Шукшина и С. Залыгина просторечие ис­ пользуется по-разному. Я имею в виду не только разный п одход писателей к индиви­ дуализации речи. Замечается и другое — объективное — обстоятельство: разговорный язык в Крутых Л уках ближ е к литератур­ ному русскому языку, чем в Баклани. А д и ­ станция от языка крестьянства первых пос­ левоенных лет д о языка современных кол­ хозн и к ов—:поистине огромного разм ера. Увы, не всегда этом у приходится радовать­ ся. Вы только послушайте, как рассказыва­ ет о своем житье-бытье рядовая колхозни­ ца наших дней, героиня повести С. Антоно­ ва «Разорванный рубль»: «Впрочем, обижаться нам нечего, и наш «Светлый путь» за последние годы набира­ ет силы. В прошлом году выполнили план по мясу, поставили новый телятник. Р а зв е­ ли кроликов. Собираемся завести водопла­ вающую птицу. Растет кривая удоев. Н едавно в церкви оборудовали клуб и на крылечке поставили две белые статуи пионеров с горнами. Однако, чего греха таить! — много еще у нас нерешенных вопросов, и темпы разви­ тия отстают от поставленных требований. Бывает, соберем правление, бьемся, бьемся, ищем, ищем, за. какое звено уцепиться, да так с чем пришли, с тем и расходим ­ ся. Сложное дело — сельское хозяйство...» От писателя требуют, чтобы он шел на­ встречу народному разговорному языку, но предлагают порой ориентироваться на очень старые языковые образцы, на отжившие свой век речения и формы. А ведь народ во второй половине двадцатого века не тот, что при царе Горохе. Благодаря обязатель­ ному всеобщ ем у обучению он стал ближ е и к культуре, и к литературном у языку. Н о не нашим ли печатным опусам обязана кол­ хозница из повести С. Антонова такими перлами, как «водоплавающ ая птица», «рас­ тет кривая удоев», «нерешенные вопросы», «план по мясу»? Речевая характеристика этой современной представительницы наро­ да выдается, конечно, писателем не без иро­ нии. И все-таки учиться языку литераторы