Сибирские огни, 1966, №10

ш ахтах. Потом служил в армии. Началась Отечественная война. Стал зенитчиком. П ро­ шел со своим полком от Волги до Берлина, трижды ранен, много раз награж ден ор ден а­ ми и медалями. Во время боев на Курской ду ге был принят в партию. Что делать после демобилизации? В о з­ вращаться на шахты — здоровье не позво­ ляет. Приобретать новую специальность? Какую? С этими мыслями шел солдат из военко­ мата. Присел отдохнуть, положив рядом не­ хитрые пожитки. И вдруг заметил, что к его вещмешку тянется мальчишеская грязная ручонка... В одну эту секунду промелькнула перед Чужиковым вся его жизнь и словно в кад­ ре зам ерш ей киноленты возникла коммуна «Чекист»... О сторожно и крепко взял солдат худень­ кую ручонку. П еред ним встал беспризорник другой тяж елой войны. Н е отдавая себе отчета, солдат вдруг заговорил с ним то­ ном чекистов тридцатых годов, их прямыми и честными словами. Ч ерез сутки солдат сменил военную ф ор­ му на милицейскую и вот у ж е двадцать лет с честью носит ее. Н е одна трудная судьба встречалась ему' за эти годы, но каждый раз, стремясь по­ мочь человеку, милиционер вспоминал вос­ питателей коммуны «Чекист». Драгоценным, но нетронутым кладом остаются биографии коммунаров «Чекиста». В. Т. Корнев рассказывает, что среди них есть и Герой Советского С ою за, и полков­ ник авиации — парнишка из авиам одельно­ го кружка. Казарновский показывал письмо от бывшего коммунара, а ныне инженера, секретаря заводской партийной организации в Томске. Невольно приходит мысль о книге таких биографий, о коллективном сборнике рас­ сказов этих людей, которых Советская власть вывела на дор огу светлой, честной жизни, которые, свихнувшись в молодости, при другой социальной системе навсегда остались бы «на дне...» Написанный через десятилетия, такой сборник мог бы стать второй частью «А та­ мана Пузыря». * * * Д вадцать третий съ езд партии выдвинул новые грандиозные задачи воспитания п од ­ растающей м олодежи, формирования нового человека, борьбы с пережитками прошлого и сегодняшним тлетворным влиянием бур ­ ж уазной пропаганды. «Небритые мальчики» и «лохматые девочки» бродят не только по страницам некоторых ж урналов, о чем спра­ ведливо говорили делегаты партийного ф о­ рума, они встречаются и на улицах городов и поселков. Это, конечно, не беспризорники двадцатых годов, но и не менее «трудный объект воспитания», как выражался Горь­ кий. Р азум еется, сегодняшнего «беспутного мальца» не поразишь ни токарным станком, ни самолетом Н о электронная машина, транзисторный приемник, модель космиче­ ского корабля могли бы быть кремнем, высекающим душ евную искру творческого труда! А разве коллективно «написанная, отпечатанная, сброшюрованная и перепле­ тенная» собственными руками книга не сыграла бы такой ж е роли, как «Атаман П у ­ зырь»? К слову, о книге. Она вы держала про­ верку временем, дваж ды издавалась боль­ шим тиражом, но не задерж ивалась на полках книжных магазинов. Д ум ается, что «Атаман Пузырь» заслужил право на новую встречу с читателем. И совсем было бы х о ­ рошо, если бы, следуя горьковскому совету, к этом у новому изданию приложили руку «опытные литераторы», дополнив книгу се­ рией очерков и рассказов о замечательном педагогическом эксперименте тридцатых годов.