Сибирские огни, 1966, №10

— В озм ож но,— соглашается начальник.— Мне выговор, а тебе — тюрьма на много лет. — Д о тюрьмы я еще не дорос,— огры­ зается «шапочка». — Пока бегаешь — незаметно дор а­ стешь... «Красная шапочка» презрительно фыр­ кает.. — Вы свободны ,— говорит чекист ми­ лиционерам, и они уходят. — А я? — после долгой паузы спраши­ вает паренек. Чекист советует: — Поживи — убеж ать всегда успеешь. М ож ет, и понравится... С этого часа и началась борьба за спа­ сение паренька. Коммуна его удерж ала. Много путей-подходов перепробовали вос­ питатели, но решающую роль сыграл сам о­ лет Д а, да, самолет! На деньги, зар або­ танные предприятиями коммуны, совет ак­ тива приобрел У-2 и планер. Построили свой аэоодром . «Красная шапочка» не ухо­ дил с него, не спускал глаз с крылатых ма­ шин. Казарновский вскользь заметил, что штурвал будет доверен тому, кто год безу ­ пречно проработает на заводе, хорошо про­ учится в школе. — Эгим и купили,— смеется Иртыш­ ский.— Его увлек планерный спорт Глав­ ное было сд ел а н о— у человека появилось увлечение! Потом он пошел учиться в один из томских технических вузов, а там война, и след его, к сожалению , затерялся... Д олго возился Григорий Иосифович с неким Ивановым-Ганахарити Мальчик ро­ дился в интеллигентной «благополучной» семье. Отец архитектор, мать — балерина. Л сын в пятнадцать лет стал московским карманником. За ним утвердилась репутация мастера по «съему» карманных часов. Высокий, голубоглазый, не по годам на­ читанный, любящий поэзию, этот парень заскучал в коммуне Именно заскучал Ведь часов снимать не у кого бы л о . За четыре года он не раз убегал из «Чекиста». Как-то начальник КВЧ позвал к себе Иванова и напрямик спросил: — Почему тебе не живется у нас? Ули­ ца манит? — Д о настоящей улицы отсюда очень далеко... — ответил Иванов,— Когда у б е­ гаю. то брож у не по улице, а по сибирским лесам... Люблю небо, озера, реки... В откровенной беседе воспитателю у д а ­ лось зацепить ниточку сложного, меняюще­ гося юношеского характера. — Подумаешь, удивил! Любоваться природой всякий может А вот понимать, ее, уметь читать следы на тропе и древние знаки на камнях, находить уголь и золото, ж елезо и прочие металлы — для этого надо глаз позорче, чем у вора, который знает лишь, у кого и что плохо лежит. Богат­ ства природы запрятаны так, что не вся­ кий дотянет к ним руку... Чекис! говорил вроде бы и не обращ аясь к парнишке, а так, для себя, размышляя вслух. Вспомнил две-три увлекательных истории открытий природных богатств, на­ звал имена землепроходцев. — Э, да зачем я все это тебе говорю,— досадливо отмахнулся он,— все равно тебе неинтересно? Иванов-Ганахарити вдруг густо покрас­ нел и выдавил из себя: — Неинтересно — так бы и не слушал... — Что ж ,— примирительно кивнул че­ кист,— тогда заглядывай еще как-нибудь вечерком... И бывший «часовщик» все чаще и чаще заглядывал «на огонек» к воспитате­ лю, чтобы поговорить о природе Сибири, богатствах ее недр. Вскоре Иванова послали учиться в гео­ логоразведочный техникум. Через три года он успешно закончил его, стал геологом и перед войной уехал работать на Урал... Вот еще эпизод из жизни коммуны. Из Казани специальным конвоем при­ везли маленького рыжего паренька по клич­ ке «Ноготок». Знакомясь с «Ноготком», начальник КВЧ удивленно качал головой. Было чему удивляться. В четырнадцать лег — десять приводов в Москве, Ленин­ граде, Свердловске, Казани и две судим о­ сти за... изготовление фальшивых денег! — Чем могу быть полезен? — нагло рас­ шаркался «гость». — Как всякий человек — честным тру­ дом ,— рассеянно ответил чекист, размыш­ ляя над судьбой юнца. — Работать — не мое призвание,— хо­ рохорился мальчишка,— я художник Он взял со стола цветные карандаши и за несколько минут нарисовал копию «чер­ вонца». Рисунок получился настолько точным, что присутствующие ахнули... — Этот «госзнак» я и по сей день хра­ ню в своем экземпляре книжки «Атаман Пузырь.л — замечает Казарновский. Но в тот момент ему было не до смеха. Присоединиться к общему, хотя и как-то скрытому восхищению «мастерством» юного- художника означало укрепить его в соб­ ственном ложном самомнении. Казарновский взглянул на фальшивый червонец, поднялся и, ничего не сказав, вы­ шел в соседнюю комнату. Возвратился он, держ а в руках какую- то картину в раме, повернутую тыльной стороной — Ну вот что, «художник»,— ироничес­ ки произнес он,— если ты действительно настоящий живописец, то нарисуй мне что- нибудь вроде этого Червонец не ты выду­ мал, а только копию г него снял! Эка не­ видаль! Для этого таланта не требуется — машина лучше тебя штампует-копирует... Он повернул раму лицевой стороной, и все увидели дивный пейзаж , девочку, с к л о ­ н и в ш у ю с я над омутом... «Ноготок» замер, впившись глазами в картину — Ну?. Чего ж е не берешь карандаш? Чего не рисуешь? Ага! Настоящее искус­ ство — это, брат, не фальшивый червончик!