Сибирские огни, 1966, №10

С О В Е С Т Ь : Мнит себя всегда Наполеоном Полководец, проигравший бой. С кем ты шел? Какие силы злые Над тобою властвовали всласть? К О Л Ч А К : Шел на узурпаторов России, Самозванно захвативших власть. Долго им не продерж аться. Верю! Год ли, два ли, с горем пополам. Все разруш ат, все сметут, как звери, А потом? Анархия. Бедлам. Век пещерный под багровым флагом, Интеллект — на уровне ослов... Если б мог — Я золотую шпагу Вновь сломал и в море бросил вновь! С О В Е С Т Ь : Прямо скаж ем , жест весьма эффектный, Но — избитый, театральный жест. К О Л Ч А К : Как ж естока все-таки ко мне ты!.. С О В Е С Т Ь : Прямота — не дым, глаза не ест. Прямота не терпит лицемеров. Говорю с тобой начистоту: С ними — правда. И у них есть вера. В дальнюю , как звезды , но — мечту. КО Л Ч А К: Ф анатизм! С О В Е С Т Ь : Но у тебя и этой Нет мечты. Ты скептик стал во всем. А они идут, по белу свету, Неизведанным, своим путем. К О Л Ч А К : Гунны тоже шли... С О В Е С Т Ь : Твое сравненье, Впрочем, даж е и уместно тут. Новых гуннов в новом облаченье Ты покликал. И они — плывут. И плутают на таежных тропах, И бесчинствуют в разгуле вьюг, И сжигаю т в паровозных топках, И казнят на острове Мудьюг. Топчут землю башмаком чугунным, Рвут на части кованым штыком, Вместе с англизированным гунном, Белым адмиралом Колчаком. Только все ж напрасны ухищренья, Красным не страшны ни штык, ни кнут. Ты бежишь. Ты проиграл сраж енье. А они идут. Они идут. Вшивые, голодные, босые Наступают с возгласом : «Даеш ь!» И они — народ. Они — Россия. Что? Тебя уж е бросает в дрож ь?