Сибирские огни, 1966, №10

боясь, что оборвут: — Александр Васильевич!.. В годину Тяжких бедствий... В трудный час войны... Вам, как верному России сыну, Мы вручаем судьбы всей страны. Мы... Вернее, вы... Чье сердце греет Полная любви отчизна-мать... («Н е юли. Кончай, фигляр, скорее!» — Адмиралу хочется сказать.) — И мое... Вернее, наше мненье: Зн ам я белое не может пасть. Просим подписать вас отреченье, Передать Деникину всю власть... На листе бристольского картона Прочитав две фразы кое-как, Адмирал вздохнул, не выдав стона, И — поверх, размашисто: К О Л Ч А К . — Русь не позабудет вас, поверьте! Стукнула входная дверь. И вдруг Ледяным дыханьем близкой смерти Явственно повеяло вокруг. И ворвался, словно ошалелый, Двери не захлопнув за собой, Адъютант, с лицом белес мела, С прыгающей нижнею губой. Адмирал бежит к нему в смятенье: — Что случилось? Что принес ты нам? — Чехи... — Что? — Хотят принять решенье Выдать вас... — Кому??? — Большевикам!!! — Как? Большевикам?! Д а ты в уме ли? — Но поручик жестом злым руки Достает из-за борта шинели Отсыревших телеграмм листки. — Д а... Разведке можно верить... Боже!