Сибирские огни, 1966, №9

Ви к тор АСТАТ Ь Е В 1 П О В Е С Т Ь Глава девятая В школу Толя не пошел. Комната постепенно опустела. Уборщица передвигала кровати, шуршала веником и недовольно ворчала. Принес­ ла ведро, плюхнула на пол тряпку. Ее вынудили мыть полы в этой ком­ нате без всякого череду. Полы в детдоме мыли перед выходным. Убор­ щице помогали девочки, а ребята носили из озера воду. Озеро близко, за дровяником. На нем катушка и прорубь. Уборщица руководила р а ­ ботой— и все, а сейчас вот изволь сама заниматься грязным делом. Недовольна уборщица, плюется, ругается, стулья швыряет, с работы грозится уволиться. Деменкова дома нет. Куда-то убрел. В третьей комнате притих Паралитик. Костыль его сегодня не бодрился, не постукивал. И во всем доме тихо. Те ребятишки, что учатся во вторую смену,— делают уроки в столовой, в классной комнате — она же и красный уго ­ лок. При тетушке Нениле была здесь строгая канцелярия. А сейчас там висит несколько плакатов, карта мира, рамка от стоячих счет, потому что кругляшки ребята повынимали на свои разные нужды. Тут же шкаф с одной дверцей и в нем навалом б алалайки и мандолины без струн да тренога от фотоаппарата. Аппарат братва под видом ремонта постепен­ но разобрала на части, и он как-то уж больше не собрался. А тренога осталась. Ею чертят пол, как циркулем, сдирая краску, и в фехтоваль­ щиков играют. Там и еще разное добро есть, разбитое, развинченное, ободранное. Время от времени на все это составляется акт в присут­ ствии шефов из лесокомбината, и все приобретается вновь, и снова при­ ходит в негодность. Толя поднялся, посидел на кровати. Кружилась голова, и позвани­ вало в ней. И еще болела изломанная когда-то нога. Болела отдаленно, однако ступать па нее больно. «Вчера досталось. Ладно, хоть еще раз не поломали»,— успокоил себя Толя. Сходил, проверил, на месте ли деньги. В умывальнике хотел посмотреться в зеркало и не посмотрел. Побоялся. Умываться тоже не решился — вредно небось. Старался н еза­ метно проскользнуть мимо кухни — ничего не вышло. — Мазов, завтрик на столе! — тетя Уля сердилась. Р а з называла его по фамилии, значит, сердилась. Пришлось зайти в столовую, выпить чашку густого кофе с пленкой и съесть два ломтя жареного хлеба. Окончание. Н ачало см. «Сибирские огни» № 8, 1966 г.