Сибирские огни, 1966, №9

КНИЖНОЕ ОБОЗРЕНИЕ А. Р у б а ш н и н ОЧЕРКИ О СОВРЕМЕННИКЕ елотурка», «синеколоска», «синеус- ка», «дурум», «безостая-1». Никак не обойтись очеркисту без этих специальных названий. 31,5, 25,7; 17,2; 13,2 — ряд цифр. И без них тож е нельзя. Есть и выписки из ученых книг. И впечатления о поездках корреспондента газеты по Алтайскому краю . А все вместе склады вается в карти­ ну, которая д аж е человека, не искушенно­ го в сельском хозяйстве, застави т надолго задум аться... В очерке Ю. Черниченко «Русская пше­ ница»1 много чисто познавательного м ате­ риала о разных сортах пшеницы; цифры то­ ж е как бы информируют, знаком ят читате­ ля: столько-то белка содержит пшеница, столько-то клейковины. И вог оказы вает­ ся... собственно, без этого «оказывается» не было бы и очерка. А цифры констатирую т: «Мы потеряли мировое первенство в каче­ стве пшеницы». Автор не просто говорит еще раз о «во­ левом руководстве», «лихом администри­ ровании», «субьективизме», он раскры вает, что все это означало на деле, в хозяйст­ венной практике. И пишет ли он о собра­ нии в целинном Славгороде, или о том, как это самое «волевое руководство» сбило с пути молодого председателя колхоза, ко­ торый не смог «сносить ради дела оби­ ды»,— всюду Ю. Черниченко видит гл ав ­ ное: «Колос, известно, чутко реагирует на отклонения от норм агротехники. Но что колос, ворох, урож ай в целом могут отра­ ж ать нарушение норм и в отношениях м еж ­ ду людьми — это выяснилось в ту страду». В очерке о русской пшенице проблемы производственные и человеческие перепле­ тены, литератор не отрывает одно от дру­ гого. Судьба русской пшеницы связан а с именами крупных ученых и практиков, она касается каждого человека. Вот почему тревогу автора разделят его читатели. Ю. Черниченко убеждает: экономике стра­ ны нанесен ущерб. Он и к прошлому обра­ щается, чтобы стало яснее, что делать се­ годня для возвращения былой славы . Вот для чего ему страницы истории.. К ак ж е получилось, что русская пшеница стала ус­ тупать по своему качеству канадской и американской? Как в стране, где работал академик Н. И Вавилов и другие видней­ шие ученые, уменьшилось количество бел­ ка в пшенице? Автор напоминает о сессии ВАСХНИЛ 1948 г., рассказы вает о м уж е­ стве академика Д. Н. Прянишникова, вы ­ двинувшего опального Н. И. В авилова, на Государственную премию. Д ля чего эти на­ поминания, для чего приведены уникаль­ нейшие свидетельства управделами С овнар­ кома Н. П. Горбунова об отношении Л ен и­ на к сельскохозяйственной науке? А все для одного: чтобы с недостатками покон­ чить, чтобы не было у нас «всесилия вала», чтобы сберегли мы «заповедный сусек» — богатейшие саратовские земли. После убе­ дительнейших аргументов заверш ает свой очерк Ю. Черниченко: «Мы не можем ни­ кому уступать в моши авиамоторов. Это несомненно. Мы с досадой на самих себя спрашиваем в магазине не свои — импорт­ ные башмаки. Видимо, пора наверсты вать. Но пшеница... Пшеница из герба Советской России, символ труда и народного блага, вошла в геральдику социалистического ми­ ра. Русская пшеница унаследована нами от дедов как лучшее зерно планеты. Мы не смеем герять этой славы». Очерк Ю. Черниченко — не результат одной поездки. Здесь и понимание глубо­ ких нуж д земледельца (вот где сказался опыт ж урналистской, корреспондентской