Сибирские огни, 1966, №9

тельственное сообщение. Однако составлено оно было в таких вы раж ениях, которые представляли демонстрацию в ложном све­ те, пытались настроить население против ее участников. Прибывш ая из П ариж а прокламация, напечатанная на четырех листках, и содер­ ж ал а критику правительственного сообще­ ния о демонстрации в Петербурге, ставила все, так сказать, с головы на ноги. Иного характера проклам ация распространилась в Иркутске. По донесению тамошних властей, она была получена из Москвы, «от москов­ ской учащ ейся молодежи», и содерж ала критику царского правительства, которое преследует политических деятелей, п од авл я­ ет передовые идеи. Вскоре и красноярская полиция обнару­ ж ила в своей «епархии» антиправительст­ венные листовки. И тогда последовал секретный циркуляр, в котором предписывалось «иметь секрет­ ное и самое тщательное наблюдение... и в случае появления подобных прокламаций отбирать таковы е, расследовать, откуда и когда они поступили, а лиц, виновных в распространении, если таковы е окаж утся, немедленно заклю чать под страж у»8. Еще больший переполох охватил сибир­ скую ж андарм ерию , когда в мае 1878 года в К расноярск пришел неизвестно откуда человек, торгующий антиправительствен­ ными книгами. Он провел в К расноярске несколько дней, появляясь то в одном, то в другом месте, и, умело сбив со следа ж ан ­ дармов, двинулся дальш е на восток. «Секретное и самое тщ ательное наблю ­ дение» лишь после его ухода позволило установить, что фамилия его была Зернови- цын (по другим сведениям — П астухов), что лет ему около 42—43, росту среднего, волосы темно-русые, лицо чистое, голос рез­ кий, одет в плисовое пальто, поношенные простые брюки, смазные сапоги, в рубаху из пунцового ситца, а через плечо переки­ нута дорож ная сумка с металлическим ободком средней величины9. Т ак и шел он, этот безвестный странст­ вующий агитатор, по селам и городам Во­ сточной Сибири, шел, сея «разумное, доб­ рое, вечное», шел, умело минуя повсюду расставленные полицией сети. Не сумели полицейские нигде его схватить — не суме­ ли, потому что, кроме разосланны х повсюду примет, в секретных архивах о нем не со­ держ ится больше никаких упоминаний. Сколько их, таких вот носителей рево­ люционных идей, агитаторов и пропаганди­ стов, прошло по сибирской земле, сумев из­ беж ать ареста и не оставив для истории ни­ каких сведений о себе. М ожно лишь пред­ полагать, был ли Зерновицын ссыльным по­ селенцем — одним из тех, кто пришел в Сибирь с очередной группой осужденных землевольцев, или это был коренной сиби­ ряк, активно включившийся в борьбу про­ тив сам одерж авия. М ожно лишь предпола­ гать и о том, откуда Зерновицын взял ан­ типравительственны е книги, да еще в таком количестве, чтобы ими торговать. По всей вероятности, запрещенной литературой его снабж али ссыльные, которые тайно приво­ зили ее с собой. К ак уж е говорилось, царское правитель­ ство надеялось, что, сослав революционеров в Сибирь, застави т их и дум ать забы ть о сопротивлении существующему строю. И на каж дом ш агу оно убеж далось в ошибочно­ сти своих представлений. П оказательно в этом отношении секрет­ ное полицейское донесение из Енисейской губернии, в котором сообщается, что у од ­ ного из ссыльных «найдены при обыске бу­ маги противоправительственного содерж а­ ния и переписка, из которой, м еж ду прочим, обнаруж ивается, что означенные преступни­ ки намерены и в Сибири продолж ать пре­ ступную пропаганду, за которую осуждены и сосланы в Сибирь, и что они находятся в сношении с революционным Комитетом внутри России»10. Прокламации, распространение нелегаль­ ной литературы , пропаганда передовых идей, словом — все это, бесспорно, приносило свои плоды в пробуждении самосознания местного населения. Однако находились среди ссыльных люди, считавшие д аж е в условиях постоянного полицейского надзо­ ра подобные формы борьбы против сам о­ держ авия недостаточными. Таким был Н и­ колай Тютчев, однофамилец знаменитого поэта. Выходец из дворянской семьи, сын дей­ ствительного статского советника, Николай Тютчев, будучи студентом Петербургской медико-хирургической академии, в двадцать лет вступил в общество «Земля и воля», вел революционную пропаганду среди р а­ бочих, а в д вад ц ать два года был аресто­ ван и выслан в Восточную Сибирь — в Б а р ­ гузин. Здесь, несмотря на молодость, Тютчев скоро стал признанным вож аком круж ка ссыльных, куда входили Екатерина Брешко- Бреш ковская (впоследствии — одна из ор­ ганизаторов партии эсеров), Дмитрий Лю ­ бовей и другие поселенцы. Тютчев свел зн а­ комство с кузнецом из соседней деревни, и тот снабдил революционеров нож ами. Были у них обнаруж ены при последующем обыс­ ке и револьверы , но как и где сумели они раздобы ть это оружие, установить не у д а­ лось. Тютчев и его товарищи вели пропаганду среди крестьян, готовились создать боевую дружину. В рапорте баргузинских властей генерал- губернатору Восточной Сибири сообщалось, что Тютчев приобрел среди местного насе­ ления большой авторитет, пропаганда его пользуется успехом, а такж е вы сказы валось опасение, что ссыльные могут произвести беспорядки и даж е оказать сопротивление имеющейся в Баргузине полиции11. — Н аш е дело ничтожно, пока все спо­ койно,— говорил Тютчев своим друзьям ,—