Сибирские огни, 1966, №9

Оценивая условия жизни в якутской ссылке, ленинская «Искра» писала в 1901 го­ ду: «Вы представьте себе только, что значит ссылка в Якутскую область. Это все равно, что закопать ж ивого в могилу... Так зак о ­ пают, чтобы он жил, не ж ивя и не умирая, стонал без всякой надеж ды , чтобы стон его донесся до России, проклинал царский произвол, зн ая, что проклятье так ж е за ­ мерзнет в морозном воздухе Якутии, как зам ерзаю т в нем птицы»3. Особенно тяж ел а была ссылка в улусы. Политических расселяли по юртам, в кото­ рых, по свидетельству русского публициста С. А. Приклонского (бывшего чиновника для особых поручений при Олонецком губер­ наторе), люди жили всю зиму вместе со скотом, жили в неописуемой грязи и духо­ те, жили, не имея возможности в течение всех восьми зимних месяцев даж е умыться. В довершение ко всему никто из окруж аю ­ щих не знал русского язы ка, не было ни книг, ни газет, не с кем было словом пере­ молвиться. Д епартам ент полиции разработал спе­ циальные «П равила по устройству быта политических ссыльных в Восточную Си­ бирь». В этом весьма своеобразном докумен­ те оговаривалось, что «политическим ссыль­ ным, сообразно с категорией, к которой принадлежит каж ды й, разреш аю тся на м е­ стах их водворения все занятия, дозволен­ ные законом, с нижеследующими ограниче­ ниями и исключениями». И дальш е следовал список, «ограничений и исключений», запрещ авших заниматься: воспитанием детей, преподаванием наук; обучением детей искусствам и мастер- ствам; иметь аптеки, типографии, фотографии; иметь занятия в правительственных уч­ реждениях и принимать на себя даж е вре­ менно такие обязанности, которые имеют официальное значение; выступать с публичными лекциями; содерж ать трактиры и питейные дома; заним аться медицинской практикой; участвовать в публичных заседаниях уче­ ных обществ.4 Практически «Правила» исключали все виды деятельности, связанны е с умствен­ ным трудом, а в ссылку даж е в 70—80-е го­ ды шли, главным образом , люди умствен­ ного труда: студенты, врачи, учителя, писа­ тели. Д ругого рода занятия найти в Сиби­ ри было, по существу, невозможно, ибо Сибирь была не развита в промышленном от­ ношении, в результате политические ссыль­ ные, оказавш ись без заработка, попадали в крайне затруднительное материальное поло­ жение — попросту говоря, голодали. Еще больше политические ссыльные стра­ дали из-за унизительной и мелочной опеки тупых и невеж ественных чиновников, кото­ рые бесцеремонно вмешивались в личную жизнь, регламентировали каж дый ш аг ре­ волюционеров. В атмосфере подозрительно­ сти и страха перед растущим революцион­ ным движ ением дело нередко доходило д о курьезов. Осенью 1882 года в состав Исполнитель­ ного комитета партии «Н ародная воля» был введен член этой партии С. Д егаев, о к азав ­ шийся провокатором. Завербовал его, как выяснилось, инспектор петербургской сек­ ретной полиции Судейкин, которому он ус­ пел вы дать большую группу революционе­ ров. После того, как провокатор был разо­ блачен, оставшиеся на свободе товарищи заявили ему, что сохранят жизнь при усло­ вии, если он убьет Судейкина. 16 декабря 1883 года полицейский инспектор был убит. Д егаеву удалось скрыться. Д епартам ент полиции объявил розыск преступника и разослал по всей России, в том числе и в Сибирь, шесть фотографий Д егаева, где тот был изображ ен в ф у р аж ­ ке — и без ф уражки, с бородой — и без бо­ роды, с усами — и без усов. З а поимку обе­ щ ано было десять тысяч рублей. И начались курьезы. В одной сибирской деревне полицейский арестовал четырех пу­ тешественников, которые, как ему п о каза­ лось, имели сходство с Д егаевым . К огда один из них спросил, долго ли их намерены держ ать в полицейском участке, последовал ответ: — Д о тех пор, пока не найду двух остальных Д егаевы х, а тогда уж всех ш есте­ рых передам тайной полиции. С луж ака был уверен, что положит в карм ан обещанные департаментом десять тысяч. Другой полицейский арестовал ученого, члена императорского географического об­ щества, который отправился в деревню с орнитологическими целями. У него была обнаруж ена при обыске записная книж ка со множеством очень «подозрительных» зам е­ ток. Особое внимание полицейского при­ влекла такая запись: «13 июня. Сегодня перед обедом я застрелил красивого бека­ са». Сомнений быть не могло; в руки полиции угодил опасный террорист, который в з а ­ шифрованном виде заносит свои злодеяния в записную книжку. И хоть на разы скивае­ мого Д егаева он совершенно не похож , тем не менее следует допросить его с пристра­ стием... И пришлось ученому провести несколько дней в «холодной», пока полицейские чины не убедились в его непричастности к каким бы то ни было актам, направленным против власти предержащих. Об этой гнетущей атмосфере подозри­ тельности и слежки рассказал миру извест­ ный американский путешественник Д ж . Кен- нан. Это было свидетельство «стороннего» человека, который относился к царскому правительству без всякого предубеждения. Путешественник побывал в Сибири д в а ­ жды . Первый раз это было в 1861— 1868 го­ дах. Он посетил тогда по поручению рус-