Сибирские огни, 1966, №8

— Когда кузнец кует, пусть лягушка лапу не сует,— солидно заме­ тил Борька клин-голова. Аркашку и Наташку выпустили. Они, держась за руки, поспешили без оглядки, должно быть, понимали, что тут неладное начнется скоро. — Ну-с,— небрежно обняв руками закинутое колено и чуть пока­ чиваясь, снисходительно обратился Толя к Паралитику.— Так о чем же мы потолкуем? Уж, кажется, и нельзя быть тише, чем было в комнате, однако сде­ лалось вовсе мертво. Это «ну-с», вычитанное в книгах, поза Толькина, выхваченная из какого-то кинофильма, и тон человека, соизволившего снизойти до беседы с этими личностями, обескуражили Паралитика и его корешков. Он забегал глазами, скрипнул костылем. Деменков курил, усмехался. Ребятишки пооткрывали рты. А глаза Попика, и без того выпуклые, вовсе подались наружу. Парни думали: Толька испугается, может, со страху застучит в дверь или полезет в драку. И никому невдомек было — все, что делал и говорил Толя,— было как раз со страху и сам он не совсем еще сознавал, что делал. Просто эти ребята мало читали книг и потому мало знали того, другого Мазова, который собрался в нем по частям из разных зани­ мательных произведений и жил вовсе самостоятельно, скрыто от всех. В нем было немножко от рыцарей-рубак,^ подобных Робину Гуду. Были там и Гранты, и Немо, и Чапаев, и Арсен, и Тарас Бульба. Кого только там не было, в этом другом Мазове! И народишко-то все как на подбор, отчаянный. Костыль застучал от двери и ткнулся мокрым концом с прибитой к нему блямбой в грудь Толи: — Ты взял деньги? — Я взял деньги. — А-а-ах! — пронеслось движение по комнате, как вздох, как эхо. И опять все замерло. И опять получилось не так, как предполагали ребята. Думали: Толь­ ка станет запираться, в крайности, пошлет Паралитика подальше, и тот станет душить его. Толька в конце концов скажет, ^ может, и не ск а ­ жет. Парнишка он с закавыками. На него как когда найдет. То ни из-за чего слюни распустит, готов всех обнимать и все, что у него есть, р а з ­ дать. А то ходит злой, как старая Сидориха, что живет в Иланском б а ­ раке. Тогда он заедается на всех и, глядишь, даст кому-нибудь или сам схватит колотушек. З а дикость и покладистость нрава его, кажется, ува­ жали даже Деменков и Паралитик, да и вся братия. И возьми эти день­ ги, разнесчастные, кто-нибудь другой — стали бы они «беседовать»?! Прислонили бы к боку ножик — и выложил бы денежки, не пикнул. — Т-ты знаешь, что дь-деньги к-колхозные? — снова поднял костыль Паралитик. Он начал заикаться — худой признак. Напускает на себя бе­ шенство или в самом деле начинает беситься? С ним даже припадки бы­ вают. Вот сейчас-то и начиналось самое страшное. Сейчас-то всего труд­ нее удержаться в характере. Толька удержался! — Деньги касанули зря! Почти половину отдали ему! — мотнул го­ ловой Толя в сторону Деменкова.— Это колхоз, по-вашему?! Колхоз! Зря касанули деньги, и все! Лишь до предела напряженные детдомовцы могли уловить чуть з а ­ метную уступку в голосе Толи. И еще уступка была в том, что он употре­ бил блатное слово, а надо бы «ученое». Он знает их дополна. И глаза Толька опустил, на руки глянул. Правда, тут же поднял их, сощурился, но все уже заметили, что он «раскололся», и потому Паралитик изо всей силы пхнул его костылем. В стену влип Толька.