Сибирские огни, 1966, №8

встречу ему, равномерно и четко вскидывая ногу, шагал Борька клин- голова. Толя прислонил костыли к подоконнику, изловил вспорхнувшую жошку и, когда Борька гневно уставился на него, дал ему по широко­ скулой морде так, что Борька брякнулся в окно и чуть не вышиб раму. К удивлению ребят Борька клин-голова отквитываться не стал. Р е ­ бята подумали — из-за того, что Толька на костылях. Но один Толя знал почему. Это он, Борька клин-голова, разносит слухи по детдому, треплется о Валериане Ивановиче. Проныра Маруська Черепанова узрила, что Маргарита Савельевна не заперла сейф. Она, конечно же, добралась до бумаг и прочитала их, в том числе и тот документ Валериана Ивановича, из которого и у зн ала , что он — ссыльный офицер. Борька клин-голова за обертку от шоколадки выпытал все у Маруськи и поддел в первую очередь Толю, которого все считали любимчиком заведующего. Маргарите Савельевне, ведающей канцелярскими делами, Толя тоже попенял насчет сейфа. Она как всегда испугалась, изругала себя за утерю бдительности. Маруську Черепанову Толя приструнил по-свойски, взял ее за ухо и подержал маленько. Жаловаться Маруська на него не пошла, знала, что рыльце в пушку. Все как будто хорошо: Борьке клин-голове дал, воспитательнице вы­ говор сделал, Маруську «воспитал», но никакого успокоения все равно нет. Как же это так? Валериан Иванович такой вежливый, такой поста­ н о в о к по тети-Улиному, такой ко всем ребятам справедливый и... Тут же Толя с удивлением подумал, как часто Валериан Иванович повторяет ему слова: «разберись» или «потом разберешься». Парнишке ж е не потом, а сейчас подавай ответ, готовый, чтобы голову не ломать. Что ж, эта самая жизнь — сплошная задача, что ли? А он вот не любит никаких задач, не переваривает математику! * * * Пока Толя решал свою задачу, Валериан Иванович, меряя шагами комнату, тоже решал задачу, но уж за себя и за него. Чтобы ребята, те ребята, которым он отдал всего себя, сделались •его судьями, ему и в голову не приходила никогда такая мысль! И вот. Волей-неволей он пытается оправдаться перед ними, и прежде всего перед этим чувствительным и жестоким мальчишкой, который сдуру сло­ мал себе ногу, а если за ним не доглядывать, и шею себе свернет. Итак, шомполами он никого не порол, шкур с красноармейцев не сди­ рал и вообще, лично сам, никого не убил и не обездолил. Но и царь, и адмирал, которым он верой и правдой служил, лично сами тоже никого не убивали! И тем не менее... Громкие слова насчет отечества и земли родной, которые он когда-то •бросал кудлатому, петушистому следователю, и самому ему казались несколько театральными, и он без смущения и неловкости не мог вспо­ минать о них. «Задним умом все мы, русские, богаты! Воистину т ак» ,-- усмехнул­ ся Валериан Иванович. «Ну-с хорошо. Было и быльем поросло»,— говорил Ступинский. Как. видишь, любезный товарищ, не поросло. Д а и вряд ли порастет. Говорят, император Нерон уничтожил двести семнадцать человек. Гимназистик, в сравнении с нынешними императорами! А вот, поди ж ты, от Римской империи и до наших дней дошел он под именем «кровавый». Я не импе