Сибирские огни, 1966, №8

Письмо было написано на полоске бумаги, снятой с банки от сгу­ щенного молока. Конверт из оберточной бумаги, склеенный хлебным мя­ кишем. Валериан Иванович с недоумением начал читать письмо, адресован­ ное на детдом. «Уважаемый тов!» Слово «тов» было исправлено на «гражданин». «В нашу колонию, где мы строимся, вернулись из Краесветска бежен­ цы. Они поознобились и лежали з больнице вместе с парнишкой по ф а ­ милии Мазов, по имени Анатолий, по отчеству Светозарович. Ему лет двенадцать-тринадцать. И все сходится с моим сыном. Я слышал, всех наших сослали в Краесветск, а что с ними — не известно мне. Вот поче­ му я и беспокою вас своим письмом. Напишите, правда или нет? Очень я переживаю. Пока ничего не з н а л— обвык было. Может, нам никогда и не свидеться. Но уж одно знать — живой,— радостно и смысл бы в жизни стал. Сообщите, христа ради, гражданин начальник. Очень я пе­ реживаю. Я не убегу отсюдова. Пусть был бы только живой да человеком бы стал. Извиняюсь за беспокойство. С низким поклоном Мазов Свето- зар Семенович». Валериан Иванович долго сворачивал письмо, засовывал, никак не попадая в конверт. Отвернулся к окну. С дровяника прыгали ребятишки в мягкий торф. Толя сидел в сторонке, на чурбаке. Новенькие костыли его рядом. Он что-то кричал, подпрыгивал на чурбаке. В глазах его бы­ ла зависть. Валериан Иванович неделю читал и перечитывал письмо, не зная, как поступить: показать его Толе или скрыть? «Нет, пусть ссыльный, пусть арестант, но все же отец родной... А что, если потом до последнего дня будут попрекать этим отцом ни в чем не повинного мальчишку?» И все же, перемучившись сомнениями, с тяжестью на душе, Вале­ риан Иванович решил отдать Толе письмо, да все чего-то тянул с этим делом, никак не мог набраться духу. В это время принесли еще одно письмо от Светозара Семеновича. Он предполагал, что первое письмо не дошло, затерялось. «Надоумили меня умные люди подать в розыск, на адресный стол. Но я решил прежде еще раз попытать счастья и тогда уж действовать по-другому»... «Предчувствие о сыне у меня,— писал далее Светозар Се­ менович,— все время вижу его во сне, только почему-то маленького ви­ жу ползунка»... Валериан Иванович велел было позвать к себе Толю и отдать ему оба письма, но парнишка сам явился, открыл дверь и перекинул костыли через маленький порожек. Был он чем-то встревожен и бледен, присталь­ но смотрел на Валериана Ивановича и не решался о чем-то спросить. «Кажется, он узнал о письмах?! Это ж ребятня! Она ж все про­ нюхает!..» — Ты чего?— первым заговорил Валериан Иванович, соображая, как ему быть.— Не упал ли? — Он поглядел на Толину ногу, тяжело и толсто загипсованную. — Нет, не упал.— Толя чуть приостановился и вдруг выпалил: — Это правда, что вы — белый офицер? Валериан Иванович сидел минуту неподвижно. Брови его медленно сходились к переносице, от которой покатила на лоб мертвенная блед­ ность. Он готовился к этому вопросу, постоянно готовился и все же от­ вечать на него не знал что. Ведь не крикнешь мальчишке в лицо те же слова, какие он выпалил на точно такой же вопрос молоденькому следо­ в ат елю— в кожаной куртке, в штанах-галифе и с железной непримири­ мостью в глазах: «Я русский офицер! И горжусь тем, что служил отече-