Сибирские огни, 1966, №8

Так греет, так греет!.. И в последнем сне Гошке виделся белый санаторий, виделись д ал ь ­ ние страны с еысокущими елками. На елках сидели красные попугаи и кричали: «Пиастры! Пиастры!», а может: «Здравствуй! Здравствуй!». Огромное белое солнце сияло над миром. Вдруг оно покатилось быстро­ быстро за гребень лесов, за край земли. Гошка приподнялся на кровати, пытался заглянуть туда, за стену этих высоких елок, увидеть солнце. Но оно опрокинулось и полетело плашмя, как тарелка, которую однажды Гошка запустил в воспитательницу. Мальчишка замер, ожидая страш­ ного звона. Но солнце разбилось беззвучно, оно д аже не разбилось, оно лопнуло, ослепительно сверкнув огненными брызгами. Гошка упал на подушку, затискав в горсти простыню... — ...Да-a, не верили вот, шкеты. А он вот помер. Болел потому что,— рассуждал караульщик Попик, сидя подле накрытого простыней, совсем смирного Гошки Воробьева.— Если бы весна наступила бы после Нового года — он не помер бы.— И, не дождавшись никакого отзвука от Деменкова, задумчиво продолжал: — Зря мы его с магистрали увез­ ли. Там солнце раньше выходит. А на солнце все оживает: и трава, и лес... и человеки тоже... Д а -а , я вон деранул из хазы одной, совсем до­ ходил на вокзалишках . Дуба дал бы, да попал в один поезд. Он повез меня, повез, и в Крым привез. А там солнца-а! Народу-у-у! С ходу два скачка сделал. Н аш ам а л с я ,— во! Спал после этого сутки, может боле. На земле прямо, под кустом. Разморило. Купаться надо. А в ч е м ? Т р у - сов-то нету. Б аб а одна, курортница, сушить на забор трусы повесила. Я снял их. Розовые были, с кружевами зачем-то. Накупался. За гн ал тру ­ сы и опять нашамался. Л аф а [ — Попик прервался вдруг, поглядел на тускло белеющую в углу на Гошкиной кровати простыню и непривыч­ ным для него тоном, тусклым и унылым, закончил: — Без солнца у нас никуда... * * * Хотя и зака зывали гроб пятеро, он все равно ока зался велик. Гош­ ка весь утонул в нем. Лишь остренький нос торчал одиноко из б ум аж ­ ных цветов и пихтовых лапок. Долго решали, как положить Гошке ру ­ ки: на груди крестом или по-другому. Вмешалась тетя Уля, сложила Гошкины руки на груди. Еще дольше решали — надевать или не наде­ вать на Гошку пионерский галстук, поскольку в пионерах он не состо­ ял. Все же галстук надели — пусть хоть на тот свет явится пионером Fошка Воробьев. В новой рубахе цвета луковой шелухи, в черных сатиновых шаро ­ варах, в синих спортивных тапочках, при галстуке Гошка был совершен­ но всем чужой и на себя не похожий. Это больше всего и нагоняло на ребят трепету и благоговения. Ребята вынесли Гошку из дому на руках, мешая друг другу. Затем , как принято у взрослых, взяли домовину на полотенца, распределились,, правда, не по двое на половице, как у взрослых, а по четыре человека. Полотенца казенные, застиранные, с ляписными штампами ка углах. И хотя от детдома до кладбища было недалеко, решили дать крюку, тор ­ жественно пройти по центральной улице, а потом уже свернуть на кл ад ­ бищенскую дорогу. Серьезные девочки шли впереди и бросали пихтовые лапки. М ал ь ­ чишки несли неумело свитый венок, из которого то и дело выпадывали бумажные цветы. Ребята постарше несли следом, на головах крышку, еще дальше — неуклюжий гроб.