Сибирские огни, 1966, №8

которая в общем-то ничем не грозит. И вдруг эта, как ему казалось, полностью под­ властная масса ж евала-ж евала его, да чуть не выплюнула. Присмирел Михаил Алек­ сеевич, утратил былую энергию. Не удалось одним скачком выйти на более высокую орбиту. Интерес его к партийной работе быстро остывал. Уж не слышно стало о но­ вых починах и рекордах в районе, не собирались выездные пленумы и семинары. Речи Уремина приобрели обтекаемую форму. Выступал он теперь только по бумажке, сухо и скучно. Нет, будничный труд партийного работника в «среднем» районе был не по нему! И еще раз получил возможность Уремин проявить себя на новом поприще. Это произошло через полгода после той памятной конференции. В селе было создано тер­ риториальное производственное колхозно-совхозное управление. Уремин стал его на­ чальником. В то время мне не довелось с ним встречаться. Но вот однажды , это было зимой с 1962 на 1963 год, приезж аю в колхоз, к Мишакову. Встретил меня Григорий Софро- яович по обыкновению свежими байками из деревенской жизни, ж алобами по поводу нехваток, а когда я спросил его, как он ощ ущ ает на себе влияние новых администра­ тивных органов,— молча вынул из стола и сунул мне в руки ворох бумаг — приказы производственного территориального управления. Тут было и ценное указание «при­ ступить к скирдованию соломы и подвозке ее к местам зимовки скота, выделив для этой цели необходимое количество людей и техники», и запоздалый совет «в связи с наступившими заморозками спускать на ночь воду из радиаторов автомобилей и тракторов», и другие столь ж е ненужные поучения. Под всеми приказами стояла подпись Уремина. Мишаков смотрел на меня веселыми глазами, пока я перебирал документы, а по­ том, прервав чтение, сказал: — Слушай, забери ты их с собой. Нам -то еще пришлют. Говорят, управление де­ сять тонн бумаги только что получило. Всю испишут до весны! А знаешь,— продолж ал он серьезно,— ведь ни разу мы его у себя не видели. И ни одного специалиста. Вот тебе и «Не тот стиль!» Каким он, Уремин, был, таким остался. Только теперь у нас с ним любовь — на расстоянии... Больш е я об Уремине ничего не слыш ал до самого нынешнего года, не об этой последней встрече — потом. Есть в памяти другие встречи. ♦ * * В том ж е изобильном 1958 году я познакомился с Андреем Трофимовичем Ци- гулевым, первым секретарем В елоглазовского райкома партии. Стоял страдный сен­ тябрь. О днаж ды утром в редакцию районной газеты, к которой я был прикомандиро­ ван на несколько дней, заш ел высокий худощ авый человек лет 37—38, весело поздоро­ вался со всеми и пригласил: — Ну, кто смел,— со мной в поле! Я вы звался поехать с Цигулевым (это был он). Район Белоглазовский — невелик, так что за день мы успели объехать добрую половину территории. В этой поездке нам пришлось встретиться и беседовать не мень­ ше как с сотней людей — трактористов, комбайнеров, пастухов, горючевозов. И Цигу- лев, с кем бы ни заговорил, каж дого назы вал по имени и, каж ется, вообще все знал о каж дом человеке. — Как твоя новостройка подвигается? — спросил у механизатора на одном бри­ гадном стане.— Шифера на крышу хватило? У женщины, работавшей на току, справился о детишках. Встретил в поле под­ ростка — поинтересовался, почему он не в школе. П одъехали к комбайну. Цигулев сделал несколько шагов по земле, внимательно тлядя под ноги. — Смотри-ка, сколько у тебя колосьев осталось не подобрано,— начал он допе­ кать комбайнера. — Не взял подборщик, я-то виноват? Вон какие борозды глубокие...