Сибирские огни, 1966, №8

занимается Гастманом, тебе было даж е известно, когда он его навещ ает, но тебе было неизвестно — зачем. И вот тебе случайно попалась в руки его папка с зам етка­ ми. Ты решил сам заняться этим делом и убить Шмида, чтобы наконец добиться успеха. Ты верно рассчитал, что обвинить Гастмана в убийстве будет легко. А когда ты увидел в Гриндельвальде синий «мерседес», тебе сразу стал ясен и путь. Ты нанял эту машину в ночь на четверг. Я побывал в Гриндельвальде, чтобы удостовериться в этом. Все дальнейшее просто: ты поехал через Лигерц в Шернельц, оставил машину в Тваннбахском лесу, пересек лес кратчайшей дорогой через ущелье и вышел на дорогу Тванн — Л амбуэн. Возле скал ты подождал Шмида, вышел ему навстречу, как я вы ­ шел навстречу тебе, он узнал тебя и с удивлением остановил машину. Он открыл дверцу, и тут ты его убил. Ты сам рассказал мне об этом. А теперь у тебя есть все, к чему ты стремился: его успех, его должность, его машина и его невеста. Чанц слуш ал неумолимого ш ахматиста, объяьившего ему мат и теперь закон­ чившего свою жуткую трапезу. Тени сгустились. С тарик сидел теперь неподвижно, казалось даж е, что он не дышал, мерцающий свет обдавал его все новыми вспышками, то был красный огонь, разбивавшийся о лед его лба и его души. — Вы играли со мною, как кошка с мышью, медленно произнес Чанц. — Я играл тобою,— ответил Берлах необычайно серьезно. Я не мог иначе. Ты убил моего Шмида, и теперь я долж ен был воспользоваться тобой... — Чтобы убить Г астмана,— докончил Чанц, разом все поняв. Ты верно сказал. Чуть не всю жизнь я отдал, чтобы уличить Гастмана, и Шмид был моей последней надеждой. Я натравил его на дьявола в человеческом обличье. Но тут появился ты, Чанц, с твоим смехотворным, преступным честолюбием, и уничтожил мой единственный шанс. Тогда я взял тебя, убившего Шмида, и превра­ тил в свое самое страшное оружие, ибо тебя подгоняло отчаяние, убийца долж ен был найти другого убийцу. Свою цель я сделал твоей целью. — Это было адом для м е н я !— сказал Чанц. — Это было адом для нас обоих,— продолж ал старик с жутким спокойствием,— Вмешательство фон Швендли толкнуло тебя на крайность, ты долж ен был любым спо­ собом разоблачить Гастмана как убийцу, всякое отклонение от следа, ведущего к Гастману, могло навести на твой след. Помочь тебе могла только папка Шмида. Ты знал, что она у меня, но ты не знал, что Гастман забрал ее у меня. Поэтому ты на­ пал на меня в ночь с субботы на воскресенье. Тебя обеспокоил и тот факт, что я от­ правился в Гриндельвальд. — Вы знали, что это я напал на вас? — беззвучно спросил Чанц. Я знал это с первого мгновения. Все, что я делал, я делал с намерением дове­ сти тебя до полного отчаяния. И когда твое отчаяние достигло предела, ты отправил­ ся в Л амбуэн, чтобы положить как-то конец делу. — Одни из слуг Гастмана первый открыл стрельбу,— сказал Чанц. — В воскресенье утром я сказал Гастману, что в этот день пошлю к нему его убийцу. Чанц закачался. Мороз прошел по его коже. — Вы натравили меня и Гастмана друг на друга, как зверей! — Чудовище против чудовища,— неумолимо донеслось из кресла. — Значит, вы были судьей, а я палачом,— прохрипел Чанц. — Именно,— ответил старик. Чанц встал, оперся правой, здоровой рукой на край стола. Чуть светила только одна свеча. Горящими глазами Чанц пытался разглядеть очертания старика в кресле, но видел лишь какую-то нереальную черную тень. Рука его неуверенно и ищуще скользнула к карману. О ставь это,— услышал он голос Б ерлаха.— Это не имеет смысла. Л утц знает, что ты у меня, и обе женщины еще в доме. — Д а, это не имеет смысла,— сказал Чанц тихо. — Д ело Шмида закончено,— сказал старик сквозь полутьму в комнате,— Я не вы