Сибирские огни, 1966, №8

она, ры дая, бросилась на труп Гастмана. Это была официантка, невеста Ш арнеля. Он стоял тут ж е, красный от ярости. Потом Чанца понесли среди расступившихся крестьян к машине. •** * — Вот они леж ат, все трое,— сказал Л утц на следующее утро и указал на трупы, но в голосе его не было триумфа, он звучал печально и устало. Фон Швендли в замеш ательстве кивнул. Сквозь маленькое зарешеченное оконце падал косой луч света. Оба стояли в пальто и мерзли. У Л утц а были красные глаза. Всю ночь он занимался дневниками Гастмана, неразборчивыми документами со сте­ нографическими записями. Л утц глубже засунул руки в карманы. — Вот мы, люди, из боязни друг друга строим государства, фон Ш вендли,— снова начал он тихим голосом,— окружаем себя страж ами всякого рода, полицейски­ ми, солдатами, общественным мнением, а что толку в этом? — Лицо Л утц а искази­ лось, глаза его вышли из орбит, он засмеялся пустым блеющим смехом в этом по­ мещении, голом и бедном.— Достаточно одного пустоголового во главе крупной д ер ­ ж авы , национальный советник, и нас не станет, достаточно одного Гастмана — и вот уже цепи наши разорваны, форпосты обойдены. Фон Швендли понимал, что лучше было бы вернуть следователя на землю, но не знал толком, как эго сделать. — Всевозможные люди используют наши круги прямо-таки бессовестно,— про­ изнес он наконец.— Это неприятно, чрезвычайно неприятно. — Никто ни о чем не подозревал,— успокоил его Лутц. — А Шмид? — спросил национальный советник, обрадованно ухватившись за эту тему. — Мы нашли у Гастмана папку, принадлежавшую Шмиду. В ней были д а н ­ ные о жизни этого человека и предположения о его преступлениях. Шмид пытался его уличить. Д елал он это как частное лицо. Ошибка, за которую он поплатился; доказано, что Гастман Белел убрать Шмида; Шмида, по-видимому, убили из оружия, которое один из слуг держ ал в руке, когда Чанц его застрелил. Обследование ору­ ж ия подтвердило это предположение. Причина убийства тож е ясна: Гастман боялся, что Шмид его разоблачит. Шмид долж ен был бы довериться нам. Но он был молод и честолюбив. В покойницкую вошел Берлах. Когда Л утц увидел старика, он стал м еланхо­ личным и снова спрятал руки в карманы. — Что ж , комиссар,— сказал он, переступая с ноги на ногу,— хорошо, что мы встретились здесь. Вы вовремя вернулись из своего отпуска, да и я не опоздал сюда с национальным советником. Мы много спорили, Берлах, я стоял за сверххитрую по­ лицию со всякими штучками, охотно снабдил бы ее даж е атомной бомбой, а вы, комиссар, были скорее за более человечную, за своего рода отряд сельских ж ан д ар ­ мов, сформированный из простодушных дедушек. Покончим с этим спором. Мы оба были неправы, Чанц доказал это нам простым револьвером совсем не научным спо­ собом. Я не ж елаю знать, как он это сделал. Ну хорошо, пусть это была самооборона, мы должны ему верить, и мы можем ему верить. Результат стоит того; как говорится, убитые тысячу раз заслуж иваю т смерти, а если бы все шло по-научному, нам сейчас пришлось бы шпионить за чужими дипломатами. Чанца мне придется повысить; а мы оказались ослами, мы оба. Дело Шмида закончено. Л утц опустил голову, смущенный загадочным молчанием старика, ушел в себя, снова вдруг превратился в корректного, добросовестного чиновника, откаш лялся и, заметив все еще смущенного фон Швендли, покраснел, потом медленно вышел, со­ провождаемый полковником, скрылся в темноте какого-то коридора, оставив Берлаха одного. Трупы леж али на носилках, покрытые черными покрывалами. С голых серых стен шелушилась ш тукатурка. Берлах подошел к средним носилкам и открыл лицо