Сибирские огни, 1966, №8

Дорога вела круто в гору, обрамленная белой стеной, виноградник за виноград­ ником оставались позади. Чанц подымался все выше, спокойно, медленно, непоколе­ бимо, сунув правую руку в карман. Иногда дорогу перебегала ящерина, ястребы взмывали в небо, земля дрож ала в море солнечного огня, словно было лето; он неудер­ жимо шел вверх. Потом он вошел в лес, оставив виноградники позади. Стало прохладней. Между стволами светились белые юрские скалы. Он подымался все выше, не сбиваясь с ров­ ного шага, непрестанно продвигаясь все дальш е: он вступил на поля. Это были пашни и луга, дорога стала более пологой. Он прошел мимо кладбищ а, прямоугольни­ ка, обнесенного каменной оградой, с широко раскрытыми воротами. Одетые в черное женщины ходили по дорож кам , старый сгорбленный старик смотрел вслед проходя­ щему, который, не останавливаясь, продолж ал свой путь, опустив правую руку в карман пальто. Он достиг Преля, прошел мимо гостиницы «Медведи» и повернул в сторону Л амбуэна. Воздух над плоскогорьем был неподвижен и чист. Предметы, даж е самые отдаленные, вырисовывались необыкновенно четко. Лишь вершина Ш ассераля была покрыта снегом, все остальное светилось светло коричневым цветом, прерываемым белизной стен и красным цветом крыш, черными полосами пашен. Равномерно ш агал Чанц вперед; солнце светило ему в спину и отбрасывало его тень впереди него. Д о ­ рога пошла под уклон, он приближался к лесопилке, теперь солнце светило сбоку. Он ш агал дальш е, ни о чем не дум ая, ничего не замечая, охваченный о д н о й волей, обуреваемый о д н о й страстью. Где-то залаяла собака, подбеж ала к нему, обнюхала неустанно движущ егося вперед, снова исчезла. Чанц все шел, неизменно держ ась правой стороны дороги, шаг за шагом, ни медленней, ни быстрей, прибли­ ж аясь к дому, уж е виднеющемуся среди коричневых пашен, окруженному голыми тополями. Ч анц сошел с дороги и заш агал по пашне. Ноги его вязли в тепдой земле. Он достиг ворот. Они были открыты, и Чанц вошел во двор. Там стоя па американ­ ская машина, но Ч анц не обратил на нее внимания. Он подошел к входной двери. Она тож е была открыта. Чанц вошел в прихожую, отворил вторую дверь и вошел в холл, занимавший весь нижний этаж . И з окон падал резкий свет. Ч анц остановился. Перед ним, в каких-нибудь пяти шагах, стоял Гастман, рядом с ним его слуги-великаны, неподвижные и угрожающие, двое мясников. Все трое были в пальто, готовые к отъезду, чемоданы громоздились рядом. — Значит, это вы,— произнес Гастман и слегка удивленно посмотрел на спо­ койное, бледное лицо полицейского в распахнутых дверях. И тут он засм еялся: — Так вот что имел в виду старик! Ловко, очень ловко! — Глаза Гастмана бы­ ли широко раскрыты и искрились неестественным весельем. Спокойно, не проронив ни слова, даж е почти медленно, один из мясников вы ­ нул револьвер из карм ана и выстрелил. Ч анц почувствовал удар в левую ключицу, выхватил правую руку из кармана и бросился в сторону. Потом он выстрелил три раза, выстрелил в замирающий, словно в пустом бесконечном пространстве, смех Гастмана. ** Вызванные Чанцем по телефону, прибыли Ш арнель из Л амбуэна, Кленин из Тванна, а из Буля наряд полиции. Чанца нашли истекающим кровью рядом с тремя трупами. С хватка была, по-видимому, короткой, но каждый из троих убитых успел выстрелить. У каж дого из них нашли револььер, один из слуг еще сжимал его в руке. Что происходило после прибытия Ш арнеля, Чанц уж е не вндел. Когда врач из Не- вилля его перевязывал, он дваж ды терял сознание; но раны оказались неопасными. Позж е пришли жители деревни, крестьяне, рабочие, женщины. Д вор был полон народа, и полиция оцепила его, но одной девушке удалось прорваться в холл, где