Сибирские огни, 1966, №7

— Теперь о деле можно,— разрешил кузнец. Разговор со стариком успокоил Павлова. О плугах можно было не тревожиться. — Может, сам когда подсобишь. Вдвоем-то мы быстро починим. Верно говорю? Павлов согласился. И снова хрустел под ногами снег. Любовался Павлов залитыми лунным светом горами, таинственными и мудрыми. До чего ж они были красивы, горы, черт бы их побрал! В конторе — жарища. В печке-железке потрескивали лиственничные поленья. Павлов сдвинул приготовленный сторожихой ужин — те же ле- пешки-теертпеки, положил перед собой истрепанный русско-алтайский словарь. — Пастбище — одор... Пасти — кабырар. Пасти коров — уйларды кабырар... Пастух — малчы... Пахать — тартар... Пахарь — кырачы... Кырачы... Кырачы... Что-то знакомое слышалось в этом слове. А что — Павлов никак не мог припомнить. — Тьфу! — рассердился он на себя.— Д а Курачи, будь он неладен. Почему-то сразу расхотелось твердить алтайские слова. Он захлопнул словарь. Прикрутил фитиль у лампы. Разделся. Лег на жесткую постель, устроенную из двух сдвинутых скамеек. Спать не хотелось. Сквозь круглые дырки в печной дверце на полуобгорелых по­ леньях виднелись пляшущие язычки пламени. Павлов засмотрелся на них. ...Как же далеко занесло его. Честно признаться, до войны он плохо знал, где этот Горный Алтай, что за край, что за люди там живут. Д а л е ­ ко, в общем, от Большой Земли. Газеты приходят с опозданием на неде­ лю, а то и две, пачками. Радио нет. Д аж е не верится, что сравнительно б ли з к о— Чуйский тракт, первоклассная автомобильная дорога, что в нескольких сотнях километров — большие города! Другой мир!.. Правда, к аж д а я весть с фронта какими-то неисповедимыми путями мгновенно достигала Дьяйлу. А вот писем пока нечего и ждать, Ближний свет — от Дь.яйлу до Ленинграда и обратно... 9 Присмиревшие вернулись Каргаа и Самтар. Почему их отпустили, они и сами плохо поняли. Самтар сразу попросился на любую работу, стал собирать по дво­ рам золу, птичий помет, навоз. Развозил удобрения на двух санях по полям — куда скажут. Тише воды, ниже травы! Не спорит ни с кем, не жалуется ни на кого. Подменили Самтара! Каргаа и вовсе никому на тл а з а не стала показываться. Заперлась дома, отсиживается. Только надолго ее не хватило. Но тут уж была особая причина — похоронная пришла: погиб на фронте Сакар Угарыч... Крепко подкосило это сварли­ вую и заносчивую Каргаа. Хлеб, что наворовала вместе с Курачи, забрали. Вещей Сакара Уга- рыча и в помине не осталось — все промотала. А жить надо. Сунулась Каргаа к матери — там тоже не отломилось. Каргаа растерялась, но пуще того озлобилась. Павлова видеть не могла. Бегала по деревне и ругательски его ругала. Это он беспутную Арину начальницей сделал. Видано ли?