Сибирские огни, 1966, №7

пишу-отсылаю. Мне сказали: будешь председатель. Ну, я работаю. Мое дело конюхом быть... Павлов настаивал. Председатель вытащил из стола две рваных папки с какими-то клочками, замусоленными обрывками бумаг. — Сводки шлем. Сколько скота подохло. Сколько телят-ягнят роди­ лось... Все бумаги! Разобраться в этой канцелярии было невозможно, до того все запу ­ щено и запутано. Еще два дня ходил Павлов по скотным дворам, беседовал с колхоз­ никами. Люди говорили неохотно, недомолвками. Чувствовалось, что боятся. Более определенно сказал кузнец Боргой: — Давно Курачи судить надо. И учительница, Татьяна Товаровна, подтвердила: — Плохой человек, председатель. Очень плохой. От меня колхозни-* ки не скрывают... Павлов отправил докладную в райком. Просил срочно разобраться, решить вопрос о замене председателя колхоза. ...Загудело Дьяйлу. Больше года не было никаких собраний. Так ая суета поднялась, столько разговоров. Сошлись, однако, поздно, часов в десять. В тесном помещении конторы быстро потемнело от горького т а ­ бачного дыма. Люди сидели на принесенных с собою табуретках, на по­ лу, на подоконнике, даже на железной печке, топить которую было вов­ се ни к чему — и так не продохнуть! В дымном чаду мигал огонек един­ ственной лампы с обломком закопченного стекла. Павлов, устроившись в углу напротив входа, вглядывался в лица колхозников: старики, подростки, женщины. Из-за стола поднялся Курачи. Поглядел снисходительно на сидев­ шую рядом с ним маленькую, сухонькую женщину — инструктора рай­ кома, заговорил по-алтайски: — Сидящие здесь люди приехали проверить наши дела и воскре­ сить подохший скот. В дальнем углу кто-то хихикнул. Возле двери недовольно загудели. Кто-то дурашливо чихнул. Кто-то пнул железную печь. Женщина-инструктор подняла глаза на Курачи, но ничего не ск а ­ зала. Перехватив ее взгляд, Курачи сунул в зубы трубку, постучал кула­ ком по столу. Шум утих. Павлов попросил Татьяну Товаровну, чтобы она села рядом: — Переводите, пожалуйста. Тана согласно кивнула. — Ваш председатель,— неожиданно громко прозвучал голос жен­ щины-инструктора,— выбрал плохое время для шуток... Райком послал товарища Павлова, чтобы он вам помог. Попросим его рассказать... Курачи затянулся и положил трубку на стол: — Он по-русски будет говорить. Кто поймет? — Если захотят,— поймут. А понадобится, можно и по-алтайски повторить. Прошу, товарищ Павлов. На темных лицах людей ожидание: что скажет этот русский? Наверное, как было, так и останется. Курачи нисколько их не боится, смеется над ними. — Время военное,— начал Павлов.— Вся страна напрягает силы, помогая фронту. А тут, у вас, такое творится, будто передний край через