Сибирские огни, 1966, №7

и плодотворна. В ней есть умело написан­ ные эпизоды, меткие характеристики неко­ торых героев, есть и немало свежих дета­ лей. Но невозможно изолированно оцени­ вать вещь писателя, находящуюся в связи с другими и как бы замыкающую цепь про­ изведений этого ж анра. Д ело в том, что повесть «Признание в любви» повторяет идейные, а иногда и сю­ ж етные мотивы повести «И снова весна», причем повторяет без существенного обога­ щения содерж ания и художественной формы. В самом деле, даны новые герои, новые конкретные обстоятельства жизни фронта и тыла. Однако, отличаясь своей биографией от Юдина, Андрей не расширяет и не углуб­ ляет наше представление о людях военных лет. П равда, после ранения и излечения Андрей снова воюет, но непосредственно военная жизнь примерно в том ж е плане уж е была показана в повести «Генерал Верхозин». А то, что является наиболее удачным в повести «Признание в любви» — бойцы в тылу, героическая работа госпи­ тальных врачей и всего медицинского пер­ сонала,— уж е воспринимается как простое повторение. С ама по себе повесть написана квалифицированно. Речь идет о росте пи­ сателя, о новых «пластах» жизни, которые под силу раскрыть и оценить Б Костюков- скому. Мож ет быть, автору стоит об этом подумать. Остается сказать в заключение, что в произведениях, печатающихся не первый раз, имеются плохо отредактированные места. В повести «Генерал Верхозин» адъютант командира дивизии Беспрозванных в звании лейтенанта оказался призванным «...помо­ гать генералу разрабаты вать сложнейшие военные задачи для очередных учений...» Разум еется, скромная доля участия адъю ­ танта в делах высокого начальника что-то значит, но не так много, сколько следует из утверждения писателя. Его вернее было бы отнести к роли начальника штаба. Неудачна в этой же повести одна из де­ талей в пейзаж е зимней Москвы: «На рас­ свете шел мелкий сухой снег. Ветер подхва­ тывал его и могучими пригоршнями бросал в лица людей». Мелкий снег невозможно д аж е сильному ветру спрессовать в «могу­ чие пригоршни». Небрежно отделана ф ра­ за, встретивш аяся и через несколько стра­ ниц, где герой рассказывает «свою авто­ биографию», потому что если рассказ о жизни своей, то это уже не автобиография, а биография. В повести «Признание в любви» расска­ зы вается о том, что командир роты Дугин «...ходил — легкой походкой». А на следую­ щей странице оказывается, что тот ж е Д у­ гин «чуть заметно хромал», так что в его легкой походке приходится сомневаться. Примерно такие ж е «мелочи» имеются и на некоторых других страницах книги, ко­ торая вполне заслуж ивает, чтобы все в ней было четко выверено с точки зрения стиля. Э- Ш и к ОДОЛЕЛИ ШТАМПЫ- МИКРОБЫ П оследняя повесть Л . Огневского1 за ­ думана как книга о людях Сибири, о богатствах сурового и прекрасного края, о разумном и умелом использовании щедрых даров природы. Что может быть более сов­ ременным, интересным и достойным внима­ ния читателей? А между тем... Дочитаны последние страницы книги, но мы так и не испытали радости общения с новыми, интересными людьми, не сделали для себя каких-то от­ крытий, как это происходит с одним из ге­ роев повести, поднявшимся на вертолете над тайгой и увидевшим ее по-новому. Боль­ ше того, пытаясь понять, что ж е происхо­ дит в повести, мы невольно приходим к вы­ воду, что сделать это невозможно В самом деле, кто из героев «Зеленого шума» серьезно выступает против освоения богатств тайги? Оказывается, никто. Д и ­ ректор многоотраслевого совхоза «Тайга» Бакланов и сам это прекрасно понимает, а потому обеспокоен лишь тем, что право осваивать таежные богатства перейдет дру­ гому ведомству. Здесь одна лишь види­ мость конфликта, так как еще до «наступ­ ления» ревизоров на «Тайгу» автор спешит рассказать о крупных финансовых успехах совхоза. Причем делается это в весьма при­ митивной форме. Многолетние долги момен­ тально погашены, а продукция таеж н ая всё течет и течет в город, собирая там большие очереди домохозяек. Завмаги, стоит лишь появиться Бакланову, не дают ему проходу: «Так подбрасываете меду и ягод, товарищ Бакланов?» И Николай Григорьевич само­ довольно констатирует, обращ аясь к Во- лодьке: «Чуешь, как мы живем?». Герои повести продолжают волноваться, беспокоиться, предпринимать какие-то дей­ ствия, доказы вая необходимость сохранить «таежную» отрасль в совхозе. А читателю давно все ясно, и он остается равнодушным к повествованию, воспринимая неуместные страсти героев как бурю в стакане воды. Нарочитость поведения героев, прямо­ линейная заданность их поступков, одно- ликость и бесцветность характеров оконча­ тельно разрушаю т художественную струк­ туру повести Приезж ает, к примеру, в совхоз «Тайга» товарищ Бакланова — Григорий Н иколае­ вич Парыгин, которому надоело в свои со­ рок лет сидеть пенсионером на подмосков- 1 Л. О г н е в с к и й . Зеленый шум. Повесть, Иркутск, Вост.-С.иб. кн. изд., 1965.