Сибирские огни, 1966, №6

явно стараясь угодить Евдоше, немо посматривала на нее. Евдоша без­ участно сидела в углу на табурете, опустив руки и голову. Когда покойник был вымыт, причесан, одет в вычищенный и выгла­ женный костюм и ноги его были обуты в особые туфли, за которыми одна из старух ездила в Феодосию и которые, видимо, совершенно были необходимы для обряда,— Афросинья Никодимовна отошла несколько в сторону, нервно прижала руки к вискам, пристально вглядываясь в лицо П авла Ильича, и сказ ала со вздохом: — Кажется, он?! За т ем деловито повернулась к Евдоше: -J— А для могилы украшения приготовлены? — Какие? — Ну, в местном стиле. Камушки, дикие цветы, бессмертники... Камешков красивых много у склепа Юнга, шли бы вы туда. Евдоша и пошла. Там, где шоссе сворачивает на Феодосию, возле моста и устья реч­ ки, впадающей в море, как раз посредине той воображаемой трубы, по которой часто из степи дует могучий и жестокий ветер, много лет тому н азад помещик Юнг, которому принадлежала тогда вся долина, создал на каменистом холме у моря родовой склеп. Несмотря на то, что непода­ леку уже возникли Д ом а отдыха и санатории, склеп сохранился до сих пор, и жители, чтоб оправдать его существование, утверждают, что Юнг был известный путешественник, борец с алкоголизмом и написал сочинение по истории карт,— географических или игральных, нельзя ска з ать в точности. Утверждают, что к «склепу Юнга» прибой выносит особенно ценные коктебельские камешки. С холодно-щемящим сердцем набрав полную суму камешков, Евдо ­ ша равнодушно поднялась на холм: т ак всегда после купания и собира­ ния камней они поднимались и долго любовались заливом. Павел про­ тяжно называл имена горок, мысов, заливчиков, имена, данные им по­ этом Волошиным. Как, поди, приятно называть места, дотоле неизвест­ ные! И она опять вспомнила, что в юности, пожалуй, самым любимым вопросом П а вл а было — «Как это называется?» Почему, спрашивал он, египетские да и другие властелины меняли имена при воцарении? А мо­ нахи? Д а , обычай псевдонимов исчезает, а жаль! Подумать только, что пятьсот — тысячу лет назад всё, теперь нас окружающее, за малыми исключениями, называлось по-другому: реки, деревья, вещи, горы, це­ лые страны, моря. А в чем тайна наименования машин, орудий, ме т ал ­ лов, тканей, обуви? И он гордился, что несколько раз по его «заявкам» д ав али названия новым духам и винам. И теперь, когда Павел л еж а л в гробу, у него было такое лицо, точ­ но он спрашивал: «А это как называется? Неужели — смерть?» По-прежнему немолчно и хрустально накатывалось море, но на сердце уже не было той нетленной и широкой радости, что прежде! — Евдоша. Она взглянула в лицо беззвучно подошедшему Фоме. Лицо было измученное, осунувшееся и крайне растерянное, но совсем не той р а ­ стерянностью, которая наступила после прихода с Карадага. Фома ч а ­ сто моргал глазами, точно туда попал сор, мотал головой — что-то очень беспокойное и бессонное тревожило его. В руках он держал сига­ ру и сверток бумаги: — Вы же не курите, Фома. — Иногда. И он протянул ей сверток. — Некролог? Д л я чего?