Сибирские огни, 1966, №6

у такого-то судопромышленника. Мастерская для ваших работ — пещера' на Карадаге. — Взираю на К а р а д а г теперь совсем по-другому! — Подождите. Корабли из Италии, плывшие в русские южные пор­ ты за пшеницей, набивали трюмы недорогим итальянским мрамором: и для б алласта , и в н адежде продать. Все старинные лестницы в Одессе из и тал ь ян ско го ’ мрамора. Приходили корабли и в Феодосию. Мы нашли домик судовладельца, который упоминался в письме и у которого боги советовали купить мрамор. Ограда домика была из итальянского мрамо ­ ра. Нашли мы и двух старожилов , которые видели на К ар ад а г е обломки' статуй, обломки эти татары-де пожгли на известь. В Коктебеле, во дворе одного болгарина, наткнулись мы на прелестно изваянную головку гре- ; чанки,— не Афродиты ли? Мой купец купил ее и подарил в Феодосийский музей... Как все правдоподобно, не правда ли? — Крайне! И что же обнаружила экспедиция? — Ничего ровным счетом. Пергамент ока зался поддельным. Пись ­ м о — тоже. Боюсь, с купчиком подшутил поэт Во л ошин—- о н был мастер на розыгрыши. У него в Италии, кажется , жили друзья. — А крупный поэт Волошин? Никогда не читывала. Голоса, уд аляя сь , смолкли. Еще ра з простонал гонг, и взвыло мо ­ ре. «Чушь! Пошла я , путаная болтовня!» — д умала Евдоша о р а з г л а ­ гольствованиях Г арм аша . Почему, однако, ее так р а з д р аж а е т и одновременно притягивает этот Гармаш? Почему она н апряженно вслушивается в его болтовню, пытаясь найти в ней какой-то глубокий смысл? Почему каждое слово его от зыва ­ е т с я в ней волнением? И вдруг горячая струя разгадки залила ее серд ­ це. Она оглянулась. Ей показалось, что она вскрикнула, с к а з а л а что-то вслух, продолжила какой-то свой спор с мужем. Ей удалось без труда побороть себя. Она вошла в столовую с чуд­ ным и чистым настроением. Скрестив руки на скатерти, упершись подбо­ родком в грудь, она с к а з а л а Гармашу , резавшему чеснок на тонкие ку ­ сочки: — А вы все шутите, З а х арий Саввич! — Простите... — Д а газету подсунули, еще и подчеркнув. Д л я меня тут нет неожи ­ данности: я зн ал а , о чем будет говорить муж. Весь день и всю ночь ее наполняло сл адко е восхищение морем, людь ­ ми, горами, светом на пляже, выжженной степью, солнцем, л ежащим на коврике между стульями столовой, коврике, который, казалось, каждый раз стелили,— вместе с солнцем,— перед каждым з автраком и обедом. Она ж и л а эти часы тем чувством, которое мы бы назвали «светлой и святой минутой»,— когда нет ни прошлого, ни будущего, а одно настоя­ щее, д а и то как-то вскользь. Такое чувство редко у взрослых и часто у цетей, но дети не зам еч аю т его, а взрослые, пожалуй , и стыдятся, в зрос­ лые з а с т а в л яю т себя быть деловитыми. Вся фигура Евдоши, волнистая и легкая, маленька я ее головка с массой черных, иссиня-черных взбитых волос, ползущих по шее и по вис­ кам, поразительно красивые руки, ее глаза, наполненные каким-то души ­ стым сиянием,— все, ка залось , говорило всем, кто хотел понимать, да, я шогда р а с ск а зы в аю в ам о своем прошлом, ка к училась, как работала , ш вовсе не д л я того, чтобы привязывать себя к прошлому, а чтобы вы малость узнали меня. И приезд ее друзей , П а в л а и Фомы,— совершенно неожиданный, сстати с к а з а т ь ,— не ср а зу оторвал ее от этих приятных, проворно бегу- цих ощущений радости. Она приняла этот приезд не к а к вторжение ч а