Сибирские огни, 1966, №6

го молчали. Лосю надо было передохнуть, а мне подумать... Ж аль, измотался Лось. Как он с нормой справится? От обеда в животе у него ни калорийки не осталось. Н адо помочь ему с последней бочкой. Все- таки общественное дело — отлупить Витьку- бурж уя. Если будем проходить мимо т а ­ ких... они всю жизнь только пищу перева­ ривать будут. Конечно, и неловко немного. Это когда спросишь себя: а за что все-таки отлупили Витю? Что толстый и не работа­ ет? Он несознательный, как многие другие. Родители — вот кто отвечает за него. А по­ думаеш ь — при чем здесь они: каждый сво­ его ребенка жалеет...» и т. д. Вот она-то и необычна, эта внутренняя тяж ба с собою; тед и отличается герой Ткаченко от иных правдоискателей, что об­ л ад ает незаурядным для своих лет качест­ вом — зрелостью мышления. Критика уж е обратила внимание на ту особенность героев новейшей литературы, что они повзрослели. Но повзросление дей­ ствующих лиц получало чаще всего фор­ мальные признаки: поднялся возрастной ценз, в связи с этим меняется и обществен­ ное положение... Герой Ткаченко серьезен по-настоящ ему. Его непрестанные раздумья над смыслом происходящего становятся важным двигателем духовного совершенст­ вования. Н апряж енная внутренняя работа юноши, ищущего прочных основ в жизнен­ ной борьбе, приводит его порою к выводам, которые заставляю т и читателя задуматься над сложностью нравственно-этических про­ блем. Свою первую любовь Толя переживает трогательно, своеобразно. Он робок от при­ роды. Он с девочками чувствует себя не­ уверенно, делается, по собственному при­ знанию, деревянным, глупым или начинает грубить, словно хулиган. А вот с Валей все по-другому. Обстоятельства вынуждают проявить и мужество и настойчивость. Он В але симпатичен, приглянулся с первого раза, и она, дочь начальника цеха, стала ему подклады вать отборную клепку, что, разумеется, тотчас заметил язвительный со­ сед Толи. Пришлось парню объясниться с девушкой. Не инстинкты и наитие, а осмыс­ ленное чувство отличает духовно развитого человека. Толя при помощи подружки стро­ ит отношения в любви, основанные на бе­ режном признании прав другого. Эти сов­ сем еще зеленые подростки находят безо­ шибочные решения, преодолевая ухабы, обе­ регают свои сердца от непоправимых травм. И звечная интуиция влюбленных, облагоро­ ж енная устоями народной морали, девичья нежность и ответный порыв мужской бла­ годарности ведут и предостерегают их. Пи­ сатель показывает любовь как взаимное одухотворенное творчество, где и провиде­ ние, и м аята сомнений, поиски, и крайнее напряж ение нравственных сил, зато как не­ избежное следствие — новый скачок в созре­ вании личности. Угрызения совести, которые довелось пе­ режить Толе, когда он под влиянием непуте­ вого друж ка совершил кражу, последовав­ шие затем смятение, подавленность, изну­ ряющее сердце отчаяние уподобились очи­ стительной грозе, повели к новым прозрени­ ям. Без этих душевных мук вряд ли смог бы он так подняться в самом ответственном конфликте, что возник при оценке поведе­ ния Нарышкина. Ребята устроили товари­ щу трогательные проводы в армию, а он их гадко обобрал. «Вот почему он прятался, хамил и торопился смыться с наших глаз. Дураки, рассуропились, целоваться лезли, а его бы за глотку... Доверие, чуткость! А он плевал на такие высокие чувства». Ясно, каж ется. Но у Ткаченко есть важное про­ должение. Через некоторое время оставшие­ ся трое друзей возвращ аются к оценке по­ ступка обидчика. Происходит существенное размеж евание взглядов. Д ля Л ося Н арыш ­ кин — законченный лиходей, недостойный жалости тип. Д ля Толи — «тоже человек». Толя не раз касается в мыслях томительной темы, у него слова «тоже человек» — не случайный рефлекс сострадания, а итог нравственных поисков, принцип отношения к ближнему. Нарышкин — детдомовец. Сколько он всего уж е натворил, мальчише­ чьего, но и серьезного. Получил два года условно, деньги вот опять у кассирши спер, вечно голодный, жадный, сшибает добавки, работает кое-как... Но ведь сирота, бессе- мейщина. Кк его воспитывал? А теперь вот уходит в армию. Грустно, трудный человек... «К кому он там попадет, как устроит жизнь? Мы-то его терпели, понимали. Не все такие, обидеть могут беспризорного человека». Привлекательно раздумье Толи, но прав, ко­ нечно, и Лось, когда мрачно заметил о Н а­ рышкине: «Не стал бы гадом...». К аждый по-своему прав, но позиция Толи в споре сильнее, его взгляд шире, тоньше, человеч­ ней, чем однобокая суровость Лося. Осудить Юрку Нарышкина просто, понять нелегко, а ведь надо объяснить поступки. Толя пы­ тается это сделать, и тогда в его рассужде­ ниях возникает строгость к людям, о круж а­ вшим Юрку, к среде, к обстоятельствам, по­ родившим духовное уродство. «Берег долгой зимы» Анатолия Ткачен­ ко — несомненно, одна из интересных пуб­ ликаций в прозе минувшего года... О повести Владимира Колыхалова «И д­ ти одному запрещаю» (№ 1—2) критики сказали много приятных слов. Однако на фоне лучших произведений года она все-та­ ки проигрывает. Уж слишком традиционны тут коллизии. Черствый карьерист Нелаев и его добродетельный антагонист Суздальцев, красивая соблазнительница Вера Петровна и ее антипод — стерильно светленькая ге­ роиня. Под конец порок наказан, добро тор­ жествует, клад природы открыт, злодей по­ гиб, а мудрый директор выкарабкался из лап смерти и возвращ ается на радость изы­ скателям ,в отряд; у хороших возлюбленных дело пошло к свадьбе, у плохих все рас­ строилось; наиположительнейший доктор от­ учил пить чифирь передовика производст­ ва... И меж тем прекрасные пейзажи Д ж а -