Сибирские огни, 1966, №6

дожении, все более раздраж енно и решительно склонялся к тому, что надо наотрез отказаться от такой чести. Выходя из своей комнаты по делам , он встречал в коридорах сотрудников. И хо­ тя у него, как он чувствовал, была недовольная, а может, и страдальческая физионо­ мия, многие из них — и молодежь, и те, что в возрасте,— заговаривали с ним (или это казалось?) с некоторой почтительностью. Смотрели приветливо и как-то одобри* тельно, что ли. Видно, уж е пронюхали. Поддерживаю т решение администрации. Одоб- ряю т его самоотверженный... его самоотверж енное согласие. Рано, голубчики. Ещ е, мож ет, кому-нибудь из вас придется взять на себя эту ношу. Вот подошел Геннадий Месяц. Совсем юный, скромный. Ясная личность. Свет­ лый месяц. Но когда говорит со своими аспирантами или сотрудниками, вмиг стано­ вится зрелым мужем. И в голосе д аж е металл... Чем не зам. директора? Член партии;. I олова превосходная. Хоть по образованию инженер, политехник, мыслит широко, п о - университетски. В науке далеко пойдет. П равда, везет ему очень, не бит еще жизнью. А на этой должности шишки будут' сыпаться со всех сторон. Мож ет и не выдержать, без привычки-то. Д а и ж алко его. Р азрабаты вает хорошую жилу. Нашел эту жилу ректор, профессор Воробьев» В 1957 году, когда Месяц был на предпоследнем курсе, Воробьев предложил ему з а ­ няться разработкой устройств для получения электрических импульсов чрезвычайно высокого напряж ения, но зато очень кратких по продолжительности. Сначала имелось в виду использовать эти устройства для того, чтобы изучить, как р а зв и в ае тс я 'р а зр я д в диэлектриках. В озможно, у Воробьева были какие-либо и другие мысли о применимости этих устройств, да он не бил в барабаны до поры, до времени. А может, здесь сказалось его изумительное чутье, «нюх» на все новое, перспективное и важное. Как бы там ни- было, но через несколько лет работы, когда данная научная сфера была достаточно- исследована и Томский политехнический стал здесь монополистом, вдруг обнаруж и­ лось, что подобные установки чрезвычайно необходимы для создателей лазерной тех­ ники. В Томск позвонил Н. Г. Басов, нынешний лауреат Нобелевской премии, и черео три месяца три машины для Физического института АН СССР (Басов там работает^ были готовы! Сейчас, когда созданы установки, способные генерировать импульсы тока напря­ ж ением в 500 тысяч вольт и продолжительностью в одну миллиардную долю секунды, оказалось, что они необходимы исследователям многих быстротечных физических и химических процессов. Это (кроме электроразряда и лазера) еще и плазма, взрыв» сьерхвысокоскоростная фотография, способная запечатлеть движущийся электрон... Геннадий Месяц сейчас кандидат и, судя по тому, как он работает, через год. будет доктором наук. А попав в администраторы, не захиреет ли? Конечно, будет луч­ ше, если сейчас его минует чаша сия. Д а, кроме того, если мы щадим М оскалева, ко­ торый тож е бьется над докторской диссертацией, так почему не пощадить Месяца? М оскалев, м еж ду прочим, при встречах в коридорах улыбается ласково и не­ много виновато. Словно извиняется, что не он, а Диденко попал в эту кашу. Вот ему бы замом! Крепкий, приземистый, сильный. Нервы, по-видимому, ж елезные. И объект разработки себе избрал в соответствии с комплекцией и характером : его конек — мощ ­ ные сильноточные бетатроны. Сейчас их политехнический — один из крупнейших мировых центров исследова­ ний по бетатронной технике. П апаша бетатронов профессор Р. Видероэ недавно зам е­ тил, что то, о чем он лишь мечтал, в Томске стало действительностью. Кстати, у истоков этого торжества томских бетатронов тож е стоял Воробьев. И ведь успевает ж е человек! Огромный институт — одних студентов ш естнадцать ты ­ сяч, из них около одиннадцати тысяч — на дневном отделении, масса хозяйственных дел, в том числе немаленькое строительство, а он и за литературой следит, и сам наукой заним ается, и других подталкивает. Н ачалось все, как рассказывают, летом 1944 года, то есть как раз тогда, когда только начавшие было «обрастать шерстью» бетатроны остались беспризорными: