Сибирские огни, 1966, №6

не поняла Арина. Одет по-городскому? Это, вроде бы, не так уж броса­ лось в глаза. И не заважничал. Руки стали другие — гладкие, белые... Дочке привез красивое пальтишко, Арине — шелковый платок. Бабку Келемчи тоже подарком не обошел. Должно быть от сестер узнал, что бабка у Арины живет. Удивительным было то, что Одой не хотел ни с кем встречаться. От­ сиживался дома. Не очень приветливо встретил Дусю с мужем, кото­ рых з а звала в гости Арина. С нею был он ласков. Все время старался что-нибудь делать. Ни минуты не сидел без работы. Лицо вот у него стало какое-то другое. Желтое. И на губах появи­ лась синеватая каемка. Арина догадалась, что он много пьет, хотя за все дни, что Одой провел дома, пьяным ни разу не был. Что-то постоянно тревожило его. Он ничего не рассказывал о своей городской жизни. Когда Арина начинала расспрашивать его о будущей работе, о том, как они станут жить, когда он кончит учиться, Одой от­ малчивался или заговаривал о другом. И хорошо с ним было, и трудно. Уезжая, Одой сказал, что адреса у него постоянного нет, но писать ему можно. И бумажку оставил: почта, до востребования. * * * Грустный летний вечер. Через раскрытое окно слышен сердитый шум Семы. Издалека доносится песня русских девушек, возвращающих­ ся с поля. Арина любит эту песню. Ей кажется, что она похожа на боль­ шую птицу, которая тихо парит над вечерними полями, над притихшим темным сосновым бором за рекой, над крутыми скалами.^ Будто летит эта песня по Чуйскому тракту, обгоняя колонны автомобилей... А машины идут и идут, днем и ночью, под самым окном. Прислуши­ ваясь к гулу моторов, Арина усердно, как школьница, пишет и пишет не­ скончаемое письмо Одою в далекий, таинственный город. Пусть она не очень-то грамотная. Все равно может написать, что захочет. В домишке тихо, уютно. Бабушка и Чейнеш спят в соседней ком­ натке. Рядом с Ариной, в люльке, подвешенной к потолку, посапывает сын — Кара, очень похожий на отца. За рекой играет гармошка, и девичьи голоса выводят протяжную песню. Это тоже хорошая песня, но от нее Арине становится тяжелее. Письмо так и не окончено, хотя написано, кажется, все, что накопилось в душе. Она складывает листки в конверт, подвигается ближе к окну и смотрит на тракт. Где-то за поворотом гудит, приближаясь, очередная машина. Арина вздрагивает. Машины еще не видно, а лучи света от ее фар шарят по дороге. На тракте становится совсем светло, а от рева моторов трясутся стены домика, дребезжит оконное стекло. Колонна въехала в село и, не сбавляя хода, прогрохотала мимо. Откуда знать шоферам, что Арина с трепетом встречает каждую машину. У них, шо­ феров, одна з а б о т а— мчаться по широкой Чуйской дороге до далекой Монголии. Арина смотрит вслед колонне, пока последняя красная точка не скрывается в темноте. Снова за поворотом натужно рычит мотор, снова шарят по дороге лучи света. Грузовик выкатывается из-за горы и сбавляет ход. Арина тихонько вскрикивает и выбегает на улицу. Ей только показалось... Н а ­ встречу никто не идет. Шофер, бренча ведром, черпает воду из бурной