Сибирские огни, 1966, №5

Сознаемся, что не очень. Инженер рад просветить бестолковых неучей. — Здесь же было бассейновое орошение. Как в древности. Как при фараонах. Разливается Нил, заливает все на два месяца. Потом земля начинает подсыхать, ее пашут, засевают и собирают один урожай. Понимаете, один! Это и есть бассейновое оро­ шение. Как при фараонах. Шесть месяцев земля пустует. В Верхнем Египте эта ста­ рая система сохранялась до сих пор. Теперь Садд аль-Аали кончает с ней. Канал, который вы видели, оросит двести двадцать пять тысяч федданов. Это если вести счет по площади. А надо по урожайности. До сих пор каждый феддан давал здесь один урожай. Теперь при круглогодовом орошении будет давать два-три. Вот вам арифме­ тика Садд аль-Аали. Для Верхнего Египта это поворот, как в сказке. Свитов, светловолосый волгарь, кончал политехнический институт в Куйбышеве. И жена его, сероглазая Алла, волжанка. Работали на ремонтном заводе. Пришла за­ явка: нужны люди в Африку. Африканская жара не очень пугала: летом в засушливом Заволжье ведь тоже бывает за тридцать, а кто привык к тридцати, перенесет и сорок. Смотрел я на семейство Свитовых и думал: легок на подъем наш человек! Спра­ шивал у многих наших людей в Африке, что заставило их сняться с насиженных мест, долго ли они раздумывали, прежде чем решиться на такой шаг. И что же? У боль­ шинства, особенно у молодых, все решалось быстро, без колебаний. Может, погоня аа деньгами? Да, в Африке можно заработать больше, чем в Поволжье, но не на­ столько, чтобы это решало. Что же перетягивало, когда советовались? Хорошая чело­ веческая любознательность, стремление увидеть и узнать мир, вот что. Абульфаз К нашей машине, остановившейся за Иеной у канала, направляется какой-то ин­ диец. Смуглое лицо, короткая бородка чернее воронова крыла — даже отливает сизым,— черные пронизывающие глаза, которыми, по распространенному убеждению, должны обладать гипнотизеры и магистры окультных наук. Недостает только чалмы. — Здравствуйте, товарищи! — говорит индиец по-русски, хотя и с сильным ак­ центом.— Кино, да? — Где вы так хорошо научились говорить по-русски? — спрашиваю я. — Не так хорошо. Приехал сюда, чтобы совершенствовать свой арабский и русский. . — Давайте познакомимся,— осторожно говорит индийцу Марк Антоновйч.— Ки- дорежиссер Трояновский. — Трояновский? Очень приятно. Слышал о вас. — Вот как? — Марк Антонович польщен: индиец, а знает... — Рад познакомиться. Абульфаз Алиев. ВЕгипте на практике. Окончил факуль­ тет восточных языков. Есть такой в Баку. — Так вы азербайджанец?! • — Из горного села неподалеку от Нахичевани. Здесь — переводчик при наших изыскателях. ( За поздним ужином я расспрашивал Абульфаза о феллахах. Марк Антонович по обыкновению заперся в темной комнате и перезаряжал кассеты. Господин Щербини лег спать. Шофер Саид оставался с нами, и Абульфаз обращался к нему, когда не был уверен в какой-либо детали здешнего быта. — Я хожу по деревням, у меня гут везде знакомые. Настоящий народный язык — у феллахов. Поговорки и пословицы очень интересные. Есть такие, что нам с вами как раз подойдут. Вот, например: «В чужой стране и зрячий слеп». Нам хочется боль­ ше узнать о феллахах, феллахам — о нас. Идешь по деревне, тебя остановят; «Можно с,, тобой, говорить, руси?» — «Пожалуйста!» Или в поезде едешь. Узнают, откуда ты, it сейчас;начинают спрашивать. Отвечаешь. За весь Советский Союз отвечаешь. Феллах спрашивает: «Деньги у вас есть? Религия у вас есть? Феллахи у вас есть?» Деревня