Сибирские огни, 1966, №5

Весна была томительно жаркой и сухой, пыль поднималась йай долиной и Долго держалась в воздухе. Рубчатые следы скреперных колес тяйулй'сь йсгаду, горы выры­ той земли местами подступали к самой дороге, надолго скрывая горизонт. Казалось, что страна навеки утратила покой, и уже никогда не сможе'г приостановить этот- бу-1 масшедший, невиданный для нее разгон. Останавливая машину, мы карабкались на земляные валы, чтобы со'образить! где! Пил и откуда может пойти вода. Чаще всего, грязные и потные, с башмаками, набитй-1 ми землей, мы возвращались несолоно хлебавши, потому что Нила не было, а виДне-1 лись лишь другие каналы разной глубины, старые и новые, валы земли и облака пыли* в которых рокотали моторы. В одном месте работал, как выразился Марк Антонович, «многоковшовый ша- I ающий экскаватор». На штурм вышли тысячи феллахов. Разбившись на артели, они состязались с землеройными машинами. По тропинкам, протоптанным босыми ногами, непрерывно двигались вереницы людей. Вверх-вниз, вниз-вверх. Одни мотыгами На­ гребали землю в плетеные корзины, другие торопились вынести эти корзины по кру­ тым откосам и, высыпав содержимое, сбегали в русло канала. Вниз-вверх, вверх-вниз. По соседству ползали в пыли желтобрюхие чудовища — скреперы. С трудом взби­ раясь на откос, они освобождались от захваченной земли и снова переваливались в ру­ сло канала. Это были «американцы», на яркой желтизне корпуса крупные буквы на­ зывали заокеанскую фирму. Потом мы увидели колонны наших серо-голубых скрепе­ ров, более легких и подвижных. Затем опять были «американцы», а дальше снова по-' шли откосы, усеянные работающими феллахами. Канал тянется бесконечно. Марк Антонович считает, что это углубляют старый канал: вон же явные следы воды, растрескавшиеся склоны, кое-где даже пучки травы. Я, напротив, убежден, что это новый канал, потому что от него нигде не ответвляются боковые, а между тем поля вокруг зеленые. Значит, они получили воду по другому ка­ налу, который скрыт от нас горами вынутой земли. Мы спорим, а канал все тянется и тянется, по-прежнему сухой и непонятный. На голом откосе каркают вороны, женщины в черном с кувшинами на голове пересекают' дорогу и уходят за водой куда-то дальше. Куда? Опять в сотый раз карабкаемся на откос. Да вот он, Нил. Наконец-то! До него метров триста, и к нему, увязая в песке„: тянутся вереницы женщин. Верно, женщины в Верхнем Египте обычно не участвуют в самых тяжелых поле­ вых работах. Мы лишь один раз видели, как жена помогала мужу крутить ручку' «тамбура», переливающего воду в борозды крохотного поля. А прошагать несколько раз в день от той вон деревушки, приткнувшейся к жародышащему плато, прошагать1 с кувшином на голове через сухой канал, карабкаясь на его склоны, потом проделать тот же путь, имея не меньше ведра воды на голове,— это что же, увеселительная лег­ кая прогулка? Да еще под душной черной накидкой, босыми ногами по камням, на которых, наверное, можно жарить яичницу. Воронье каркает по откосам, ласточки носятся низко-низко. «К дождю»,— сказа­ ли бы у нас. А тут дождя надо ждать лет этак пять, а то и десять... Вот вам и вер­ ные приметы! ■ Канал все тянется и тянется, и мы с Марком Антоновичем все спорим о нем до самых окраин городка Иены. За белым забором — фруктовый сад, огромное дерево манго прикрывает одно-- этажный просторный дом. — Помещичья усадьба! — смеется Марк Антонович. Сам «помещик», Константин Васильевич Свитов, спешит нам навстречу. Какие- новости в Каире? Давно ли мы из Москвы? Но Марк Антонович, который любит в о : всем порядок, прежде всего спрашивает о злополучном канале. — Канал? Что же тут спорить? Есть старый и есть новый. Совсем новый. Вдоль' него вы и ехали. Следы воды? Ну и что? Нил заходит в его русло, но пока только- мешает. Это большой канал для большой воды. Ясно?