Сибирские огни, 1966, №5

Каирский рабочий на государственных предприятиях работает семь часов, у него повысился заработок, он имеет теперь оплачиваемый отпуск, а в старости может рас­ считывать на пенсию; представители рабочих появились в административных советах заводов и фабрик. Впервые за долгие века стал ощущать свою растущую силу трудовой Каир. Вот главная перемена, принесенная последними годами! „Руси" из Асьюта Асьют — это почти четыре сотни километров от Каира, центр провинции. Около города построена нильская плотина, поднимающая воду для канала Ибрагимия, ко­ торый орошает весь средний Египет и оазис Фаюм. Мы приехали в Асьют в канун пятницы, нерабочего дня мусульман. Господин Щербини звонил в город еще с дороги, и было условлено, что нас примет ректор ме­ стного университета. К нему мы и поспешили. В приемной никого не было. Мы просидели минут десять. Появился чиновник с испуганным лицом. Господин Щербини сказал ему несколько слов по-арабски. Чи­ новник исчез, но скоро вернулся и начал что-то говорить господину Щербини. Затем господин Щербини стал звонить кому-то. Потом позвонил кто-то, и чиновник передал трубку господину Щербини. Потом господин Щербини скрылся за дверью, а чиновник, стараясь не смотреть на нас, стал быстро-быстро перебирать бумаги. Наконец, появил­ ся несколько сконфуженный господин Щербини и заявил, что наш визит к ректору, к сожалению, не может иметь места... До сих пор не знаю, почему так получилось. По-видимому, кто-то с кем-то не согласовал нашего визита. Это был первый и единственный случай за все мои поездки по стране. Но из газет я знал, что бюрократизм чиновничьего аппарата приносит мно­ го неприятностей людям. Например, для того, чтобы открыть магазин, торговец, по сообщению одного журнала, должен написать до восьмидесяти заявлений! И сам пре­ зидент Насер говорил, что, несмотря на все усилия, государственная машина все еще не развита до такой степени, чтобы способна была служить обществу. Так и не повидав ректора, мы отправились искать земляков. Как же они обрадовались нам! Вот уж поистине не знали, куда усадить, потче­ вали всяческими египетскими деликатесами, удивительно нежной нильской рыбой и даже московской копченой колбасой, сохраняемой бог знает с каких времен для осо­ бо торжественных случаев.... Когда первый «руси» приехал в Асьют, ребятня собиралась у подъезда дома, где он поселился. Любознательных юных асьютцев особенно интересовали его уши. Уши были, в общем, такие же, как у большинства арабов. Это доказывало, что еще не так давно ходившие слухи, будто русские, ложась спать, одно ухо подкладывают под го­ лову, а другим прикрывают лицо, не вполне достоверны. С удивлением убедился наш «руси», что его коллеги по университету, тоже были изрядно начинены всякими небылицами. Нет, разумеется, они-то хорошо знали, что русским уши не заменяют подушку. Но в их, в общем, верные представления о совет­ ской науке странно вторгались бородатые комиссары, разгуливавшие в огромных сапо­ гах из шерсти домашних животных. Разумеется, теперь все это позади. Университет в Асьюте молод. Выпускники, получавшие дипломы в Каире и Алек­ сандрии, неохотно ехали в Верхний Египет и редко оседали тут. Новое высшее учеб- ное заведение открыли в городе, само название которого на языке древнейших обита- телей Нила означает, как предполагают, «охрана», т. е. охрана подступов к Верхнему Египту. Учатся здесь шесть тысяч студентов, преимущественно старожилы наиболее южных, жарких и трудных районов страны. В Асьюте, как я уже говорил, наших специалистов раз-два — и обчелся. Тот наш земляк, о котором пойдет мой рассказ, выглядит так, будто ему лет сорок пять,— воз