Сибирские огни, 1966, №5

Ill А в апреле к нам опять нагрянули студенты. Ребята уже предвку­ шали, что уроков не будет, но радость их была преждевременна. Вы­ звали на психоанализ только меня и Женьку. На этот раз мы не ходили в университет. Профессор Ивин привел меня на третий этаж нашей школы, в маленькую комнату. Я вошел и оробел. Комната битком была набита студентами. Они сидели с тетрадями и карандашами и все как один смотрели на меня. Ивин велел мне раздеться до пояса. Я окинул взглядом комнату. И встретился взглядом с товарищем Машей. Она даже не улыбнулась мне, как будто не узнала меня. Но я понимал, что не узнать меня она не могла. Я заметил, что она сильно изменилась за это время, что я ее не видел. Лицо исхудало, и на щеках появились какие-то болезненные желтоватые пятна, и одета она была в какое-то некрасивое цветастое широкое платье. Мне не хотелось снимать рубашку. Но Ивин сказал строго, что на­ до раздеться, и я его послушался. На этот раз со мной обращались совсем непонятно: стучали по ко­ лену молоточком, водили перед носом указательным пальцем. Палец этот у Ивина был большой, волосатый, с толстым желтым ногтем. Я смотрел на палец и думал, что такие ногти бывают у мумий. Мне рисовали ручкой молоточка клетки на груди, меня измеряли большим холодным циркулем, и от его прикосновения у меня на коже выступи­ ли мурашки. Мне было стыдно всех этих глупостей и особенно стыдно было, что все это видела товарищ Маша. Ивин велел мне одеться и сесть. Он имел странную манеру — вдруг упрется взглядом в глаза. Зрачки его сужались, становились колючими,^ как два острых шила. Мне казалось, что он пытается загипнотизировать меня, но гипноза не получалось, и становилось обидно, как будто он по­ дозревал меня в чем-то. Упершись мне в глаза таким взглядом, он спро­ сил со зловещей значительностью: — Представь: раннее утро. По городскому парку идет женщина. Вдруг она останавливается, смотрит вверх, на дерево, вскрикивает и падает в обморок. Как по-твоему, что она увидела? Что увидела? Откуда мне знать? Я там не был, но сказать что-ни­ будь я был обязан. — Не торопись, подумай. Я мучительно размышлял и ничего не мог придумать. — Она увидела,— проговорил я наконец, краснея,— что на дереве кто-то повесился. Ивин поднял брови удивленно и многозначительно. Я понял, что сказал что-то совсем не то, что надо, и поспешно поправился: — Или, может быть, тигр убежал из зоопарка и влез иа дерево. — Минуточку! — остановил меня Ивин, дожидаясь, чтобы студенты записали мои слова. А когда перья и карандаши перестали шуршать, он сказал: — Алеша, припомни внимательно, не было ли среди твоих родст­ венников алкоголиков? Пьяниц, то есть? — Нет, не было. — Может быть, кто-нибудь сходил с ума? Или покончил самоубий­ ством? — Не знаю. — А какими тяжелыми болезнями ты болел? — Никакими.