Сибирские огни, 1966, №5

свою он складывал на сберкнижку. А жила семья на Аркины деньги и донорский ее паек. Арка была счастлива. Голодные воспоминания детства развеялись. От шахтерских борщей, гречневых каш и киселей она нарумянивалась, как ранетка, несмотря на бабкины опасения. Арка считала себя не очень привлекательной. Широкое лицо, чуть косят глаза. Но взоры мужчин блестели в ее сторону, как рыбья чешуя на солн­ це. Впрочем, Арка не купала от смущенья пальцев в тарелках, как дру­ гие официантки: чего ей смущаться, если муж есть. Один раз какой-то смельчак пытался погладить ее сзади. Арка кру­ то обернулась. И сказала, чуть открыв выпуклые яркие губы: — Успокой руку. — Принцесса,— захихикали за соседними столиками. Женатые ходили обедать в столовую. Жены знали причину. У Арки были враги. Как только она вышла за Фоку, в столовой сразу поубави­ лось клиентов. Однако врагов не стало меньше. Недаром бабка говори­ ла: «У счастья недругов больше, чем у несчастья». Однажды Арка возвращалась вечером с работы. У крайней к реке избенки переругивались супруги Лукьяновы. Беднее их не было на прииске. Лукьянов всю жизнь ожидал фарта. Ему не везло. Лукьяниха целые дни тарахтела языком в очередях. Двое их ребятишек — Захар ­ ка и Милка — слонялись по прииску. Захарка носил на голом теле ста­ рую отцовскую телогрейку до пят и огромные кирзовые сапоги. Милка одевалась в красную кофту и рваные боты матери. А в школу им не в чем было ходить. Они не раз подкрадывались в столовую подбирать куски со столов. Арка тайком от заведующей кормила их. Лукьяниха на улице встречала мужа. В этот вечер она костерила из-за приотворенной калитки: — Опять нализался, скот окаянный. И связал меня господь бог с пьяницей. Людям как-то счастье выпадает... Вот Фока с Аркой как го­ лубь с голубкой живут. Денечек бы мне так пожить. Не видеть бы слю­ нявой твоей морды. Лукьянов, покачиваясь посреди улицы, орал в ответ: — А как с монетой прихожу, хорош, да? Можешь уматывать от меня ко всем чертям, если не нравлюсь. На мое золото десять молодых прилипнет. Захочу и Арку куплю. Фока твой за рубль в голец на брюхе поползет... Кинет он ее, поглядишь. Как война кончится, бронь не нуж­ на станет — умотает отсудова. Пройти бы Арке побыстрей. Но она так обрадовалась, что Лукья ­ ниха ей завидует... А потом уж остолбенела. Не заметила, как подошла к Лукьянову. Арка посмотрела на него с интересом. Чуть улыбнулась и треснула старателя по красному прыщавому носу своей маленькой тя­ желой рукой. Лукьянов упал на спину, задрав кверху ноги в резиновых сапогах. Он прижал к носу ладонь. Кровь стекала по пальцам и волосатой руке под рукав спецовки. Поверх пальцев на Арку глядели из глубоких глаз­ ниц зеленые со слезою глаза. Где-то видела Арка такие глаза... Она отошла от Лукьянова, обер­ нулась. Да, вот где: у дворняжки, которую отвязывал ка них однажды Иван Кобзев... Несколько дворняг стерегли амбары Кобзева. Он отвязал на них самую злую, рыжую косматую собаку. Бабке с внучкой совсем плохо приходилось в то время. Они побирались в своей деревне. Когда они от-