Сибирские огни, 1966, №4

Было тихо, непривычно пустынно. Спали птицы, спрятав под крылья головы. Листва не шевелилась на тополях. Совсем по-коровьи шумно вздыхала во тьме косматая лама , родом с Кордильерских гор. Постукивали копытами, шуршали, сопели, чеса­ лись олени с кустами шерстистых рогов и хорошенькие, как девушки, аф ­ риканские лани и антилопы. Металась в клетке, невидимая в темноте, злобная гиена. Доносился рассыпчатый топоток и детское фырканье шныряю­ щих ежей. В лебединый бассейн, журча, лилась из крана вода. Львы припали усатыми мордами к решеткам, пронзали глазами тьму,— они чуяли косуль. И вдруг через аллейку скользнуло длинное, гибкое тело чернее са­ мой ночи. Зверь будто прошел по воздуху. Он беззвучно взвился на ко­ нек крыши, под которой захрапели, заметались, начали биться лани. В тишине, точно град, посыпался дробный стукоток копыт. Сторож схватил за руку мать Якова, потащил в контору, выдохнув: «Черная пантера!» Она была буйной, непокорной. Как она вырвалась из клетки? Теперь поймать ее, все равно что ветер остановить. Мать звонила по телефону, вызывала директора, милицию. А черная красавица сидела на коньке и поглядывала то вниз на тре­ пещущих ланей, то на улицу, где пробегали последние, налитые светом автобусы. Вот и воля! С улицы уже подкрался милиционер, сжимая пистолет, уже примча­ лись четыре вызванных стрелка. Пантера сидела высоко над забором, черная, как душа ночи. Грянул выстрел, и она шмякнулась на асфальт тротуара , точно бар ­ хатный мешок, набитый опилками. Шарахнулся, заметался весь зоопарк. И только кот Манул сидел не­ движный, с пустыми глазами. Нет, не покорится Яков пепельному коту Манулу! Не облепить му­ хам его губ! 6 У трамвайной остановки на щитах под стеклом висели объявления. Требовались бухгалтеры, уборщицы да машинистки. Одно объявление заинтересовало Якова: театру нужны были р а ­ бочие. «Таскать декорации я смогу»,— подумал он. ...В этот вечер была генеральная репетиция «Собаки на сене». Декорации установили на «круг» еще днем. Вечером, как только Яков пришел, машинист сцены Григорий Стари- ченко послал его в парикмахерский цех исправить стол. Яков, робея, бродил за кулисами, отыскивая этот цех. Девушки в синих халатах разносили по гримировочным разноцвет­ ные бархатные колеты, короткие штаны, туфли с бантами, шпаги, разные диковинные вещицы. Наконец Яков нашел парикмахерскую. В ярко освещенной комнате, полной зеркал, девушки завивали пари­ ки, надевали их на актеров, наклеивали бородки и усы. Сухопарая женщина с очками, сдвинутыми на лоб, и с папироской во рту з ажим ала коленями деревянный болван и расчесывала на нем