Сибирские огни, 1966, №4

У сельсовета шла работа: председатель Зеленцов вместе с сельисполнителями (крестьянами, выполняющими очередной наряд дежурства при сельсовете) очищали от снега крыльцо, окна, подходы к дому. Часть людей разгребала снег вокруг клуба. Мы подошли, поздоровались. Зеленцов, увидев в моих руках бидон, тяжело вздохнул: Четвертый день ждем ямщиков из города. Должны и керосину привезти. Вид­ но, непогодь задержала. Все население оповестили о собрании? — спросил Кудрин председателя. — Вечерось оповещали, полный охват сделали, должны прибыть к 12 часам. Сей­ час второй заход сварганим. Председатель стал подниматься на крыльцо сельсовета, обивая рукавицей-мох- нашкой снег с валенок, но звонкий голос Глафиры, красивой и бойкой молодой жен­ щины, остановил его: — Председатель! Зеленцов и все присутствующие обернулись, глядя на Глафиру. Она, воткнув ло­ пату в снег, подбоченилась, лукаво поглядела на нас и повторила: — Председатель! — Че еще? — строго спросил он. На моем участке Федор Кудинов да мой кресный Иван Прохорович вчера мне заявили: «Не могем завтра идти на собрание — по болезни». К ак 'с ними быть? — Как это не могем? — помрачнел Зеленцов.— А ну, подойди ко мне поближе. Глафира, поводя плечом, подошла к нам. — Ну-у? Подошла, что из этого? — глянула она снизу вверх на председателя. — А то,— приглушенным голосом и сердито заговорил он,— скажи ты им, вар­ накам, штоб были! Ну, Кудинов еще резонно, могет и болеть. Он удушливого газу на германском фронте лишку хватил и побаливает. Но только вчера я слышал и видел, как он в своем коровнике глызы пешнею крошил. Чтой-то он так враз заболел?.. Пе­ редай, будем читать газету про успехи коллективизации других сел, а, между прочим, у нас в этом деле успехов нету. Глафира тряхнула головой, озорно глянула на нас и, подтолкнув меня плечом, направилась к клубу. А вскоре донесся оттуда ее голос: Ой ты, милка моя, дорогая милочка! Полюбила городского, сохну, как былиночка , — Эге! На Ивана намек,— подмигнул Кудрин и толкнул локтем председателя. — Но-о, глупости,— засмущался я. — Глупости, глупости, а чего краснеешь? — продолжал подшучивать Кудрин. — Глафира любого мужика в краску вгонит — остра на язык,— заступился по- своему за меня Зеленцов.— Но не балована. Блюдет себя. Ейный муж в Новосибирске на ' строительстве моста насмерть расшибся. Погоревала, погоревала, а молодость свое берет. Кровь-то играет, вот и намекивает... Когда мы входили в помещение сельсовета, Проня, в прошлом батрак, остановил Кудрина и меня, шепнув: — Есть дело. Мы задержались в сенях сельсовета. — Седни утром,— начал Проня,— мой парненка такое мне известие преподнес. Он, Васька, да Мишка’'с Николаем — суседскими ребятишками, вчера игрались в снегу, лазы делали в сугробах — войну сочиняли. На задах подобрались к сельсовету, а там — ход в подвальное помещение. Вот вползли, а там окована дверь железом и на двери замок. Мой Васька и тронь этот замок, а он возьми да откройся. Зашепталися ребята: «Вползем, грит, под сельсовет и узнаем, што там есть». А Колька — парнишка еще глупый — трусится: «А если, грит, там нечиста сила, ну, скажем, домовой?!» Заробели ребятишки от Колькиных слов, но Васька пересилил себя: «Не может, грит, под сель­ советом нечистая сила водиться...»